Сперанская » Вс мар 21, 2010 4:35 pm
«Преступление и наказание» Льва Кулиджанова. Лучшая экранизация. Георгий Тараторкин (Раскольников) словно ворвался в атмосферу Петербурга откуда-то из миров Мурнау; «экспрессионистский персонаж». Об этом кричит каждый его жест, каждая черта лица. Несомненный плюс: выбор, сделанный в пользу необычных музыкальных шумов, игра света и тени. И всё-таки, и всё-таки…мне лично показалось, что многие эпизоды носят обрывочный характер, они не до конца продуманы. К таковым я сразу же отнесу сцены смерти Мармеладова и Катерины Ивановны, разговор Заметова с Раскольниковым в ресторане и, как ни печально, финал фильма. Другим недостатком я считаю отказ режиссёра уделить внимание снам главного героя, их можно было представить как ключи к вратам его страхов. Словом, я хоть и признаю за работой Кулиджанова статус первенства, но не могу сказать, что получила от неё сильное впечатление.
«Идиот» Владимира Бортко. Так уж повелось в нашей стране, что если на экраны выходит экранизация классического произведения, можно дать 98 процентов, что руку к этому приложил либо Бортко, либо Светозаров, а музыкальное решение взял на себя Карнелюк. Если это стало традицией, то, честное слово, дурной. Итак, «Идиот». «В целом не плохо», - сказала я при первом, поверхностном просмотре. Миронов в роли князя Мышкина бесподобен (очень талантливый актёр, чью харизму я по достоинству оценила в «Превращении» В.Фокина, экранизации новеллы Кафки), Владимир Машков в роли Рогожина – безошибочный выбор, Лидия Вележева, вне всяких сомнений, замечательная актриса, женщина с сильной энергетикой, но, хоть расстреляйте меня после этого, не могу увидеть в ней Настасью Филипповну (режиссёр сказал бы мне: «Это исключительно твоя проблема» и был бы прав). Второй просмотр несколько изменил моё мнение: «Не плохо, но в частном», а частное уже было названо – Миронов и Машков. Думаю, картина держится на них, как на гвоздях. Бортко всегда хрестоматиен, он делает не экранизации как таковые, а иллюстрации к текстам. Режиссёр без своего «почерка», без особого языка киноповествования, который позволяет называть себя мастером. Почему бы не взять несколько уроков у живописцев, например, у перевернувшего всё представление о перспективе Паоло Уччелло или великого Леонардо? Нет, не превращать фильм в ожившую живопись, а научиться тому, каким образом тот или иной художник вступают во взаимоотношения с пространством. Сравните отношение к пространству Алехандро Ходоровски с тем, какое было присуще Андрею Тарковскому: первый стремится его всячески заполнить, второй же – аскетичен. Ходоровски нередко хватает через край. Для того чтобы СКАЗАТЬ, он выбрасывает на стол целую колоду карт Таро, Тарковскому было достаточно одной карты, НО ГОВОРИЛ ОН ТАК, ЧТО ОСТАЛЬНЫЕ МОЛЧАЛИ.
«Мастер и Маргарита» Александра Петровича. Что ни говори, Александр Петрович, даже имея сокращённый текст романа, сумел создать нечто обескураживающее своим творческим, дерзким отказом от хрестоматийности, без которой иные не мыслят себе никакой экранизации. Петрович вышел из затруднительного положения не просто изменив фабулу, - режиссёр дал ЛИЦО тому, кто назван Мастером, он дал ему имя и характер. Кроме того, в сценарии чётко прослеживается, что Петрович ставит акцент на том, что Воланд прибыл в Москву из-за конкретного человека – Николая Максудова, драматурга, создателя пьесы о Понтие Пилате (в постановке Вс.Мейерхольда, как значилось на афише). Великолепно показан конфликт Мастера с союзом писателей. Мы хорошо видим, какая удушающая атмосфера царила в то время. В конце концов, ВСЁ началось именно с притеснения, с руки, сдавившей горло художника. Этого не понял ни Кара, ни, тем более, иллюстратор Бортко, от экранизации к экранизации покорно следующий букве романа. Музыкальное и световое решение Петровича я точно не назову удачным; если быть до конца честной, то первое ему не удалось вообще. Да и в целом можно задать ряд вопросов режиссёру, но мне слишком импонирует творец, чтобы вдруг отдать предпочтение простому ремесленнику. Забыла сказать, что интересной мне показалась идея перенести историю Иешуа и Пилата на сцену театра. «Дьявол ходит по Москве, чтобы показать силу Богу», - этих слов нет у Булгакова, но разве вы находите их лишними?
«Ад Данте» Питера Гринуэя. Неожиданное прочтение. Ассоциации с внутренними имплозиями, которые каким-то образом, проецируясь на экран, одновременно комментируются и оказывают воздействие на зрителя. Удалось ли Гринуэю передать инфернальную атмосферу, судить сложно. Для меня бесспорным является то, что сам стереотип, сложившийся ещё в мрачное средневековье, обыгран режиссёром на все сто, плюс к этому, вторжение современного мира только прибавило убеждённости в том, что «Божественная комедия» бессмертна и корни её простираются во вневременность.
Было бы замечательно, если б «Ад» снял Вернер Херцог.
«Кафка» Стивена Содерберга. Операторская работа блестяща, вот что я могу сказать совершенно точно. Содерберг – человек, играющий светом и тенью, сталкивающий крайние полюса, выделяющий взглядом рельефы, шероховатости, выпуклости, то есть, поверхность вещей в целом. Он чувствует «кожу» вещи, но не демона, живущего в ней. Джереми Айронс, прекрасно справившийся с ролью набоковского Гумберта Гумберта, в роли Франца Кафки, по моему мнению, слишком «сочен», слишком импульсивен. Его нелюдимость существует только на словах. Не могу сказать, что Содербергу удалось проникнуть в кафкианский мир с его клаустрофобным отношением к пространству и неповторимой атмосферой абсурда.