Железные лилии. Любовь,эротика. Англия 13 век. 700 тыс.зн. Александра фон Лоренц.
Уважаемые читательницы! Надеюсь, моя новая книга порадует вас. Она написана для любительниц почитать что—нибудь, чтобы отвлечься от рутинной повседневности. Я постаралась наполнить своих героев чувствами и они стали жить своей независимой жизнью. После третьей главы я уже была не в силах управлять событиями, и они развивались так, как им и следовало. Правда скажу по-секрету, конец у романа все равно получился хороший.
Прошу Вас оценить мое творчество
Пока помещаю 2 первые главы.
Лесное озеро
.
Жара была невыносимой. Раскаленное солнце прошло уже половину своего дневного пути и нещадно сжигало все окрестности, повиснув посередине ярко-синего неба, на котором не было ни единого облака. В ковроткацкой мастерской, принадлежащей барону Квентину Кембеллу, дышать было вообще невозможно. Изнурительная монотонная работа и страшная духота совершенно вымотали женщин, работающих возле натянутых на деревянные рамы ковров. На раскрасневшихся осунувшихся лицах работниц прозрачными бисеринками выступил пот. Лишь красивая светловолосая девушка, сидевшая неподалеку от раскрытого окна — прямо на ветерке, и рисующая эскиз будущего ковра, выглядела не такой измученной.
— Все, хватит, — решительно сказала молодая черноглазая девушка, — идите отдыхать, на сегодня достаточно.
— Но, мисс Изольда, мы ведь еще не закончили эти два ковра, а баронесса требует, чтобы к воскресенью они уже были уже у торговцев, — заволновалась немолодая смуглая женщина, на вид — сарацинка.
— Идите в свои комнаты. Я сама ей объясню, что выгоднее сохранить здоровье таких ценных мастериц, как вы, чем выгадать пару дней. В конце концов, я управляю мастерской, а не она. Селина ничего не смыслит в изготовлении ковров! — молодая девушка властно показала работницам на выход.
— Ирис, — обратилась она к прелестной художнице, оставшейся в помещении после ухода ткачих, — поехали на наше озеро, искупаемся. Заодно заедем к старой ведунье Элеоноре, возьмем у нее лечебной настойки для почек, ведь Селина сильно отекла. Она и не будет иметь повода на нас кляузничать брату. Поехали, моя дорогая! — молодая девушка с любовью посмотрела на подругу. Да, конечно, трудно было не любить эту нежную красавицу, похожую на ангела.
Сестра барона Квентина Кембелла считалась самой красивой девушкой во всем графстве. Хотя ей было всего восемнадцать лет, Ирис была очень женственной; ее стройная очаровательная фигурка с округлыми бедрами, тонкой талией и изящными длинными ногами неизменно вызывала восторг у всех мужчин, которым доводилось видеть прелестную девушку.
Но еще больше восхищали окружающих огромные, с длинными шелковистыми ресницами, сапфировые глаза девушки. Когда красавица сердилась, они темнели до глубокого синего цвета. На ее правильном лице в виде сердечка с высокими скулами и изящным носом выделялся своей красотой небольшой чувственный рот. Розовые пухлые губки манили к поцелуям, ровные зубы могли поспорить красотой с жемчугом. Это прелестное лицо окаймляли густые вьющиеся серебристо-белые волосы, которые доставали девушке до бедер.
Вторая девушка, черноглазая Изольда, дочь умершего графа Рочестера, была кузиной Ирис. Жгучая брюнетка — ее бабушка была испанкой, — высокая, худенькая, но с роскошной полной грудью, с крутыми черными кудрями, достающими до середины спины, девушка не обладала ослепительной красотой своей кузины, но тоже была очаровательна. Лицо у нее было удлиненное, с прекрасными жгучими глазами и узкими, черными бровями навзлет. Рот, хоть и красиво очерченный, был немного великоват. Слегка приподнятый подбородок с ямочкой и прямой римский нос выдавали гордую, непреклонную натуру. В выразительных глазах девушки кипели страсти, которые известны были только ей самой. Изольда была старше своей кузины на один год. Она ощущала себя взрослее и опытнее Ирис, поэтому считала своим долгом опекать и защищать кроткую кузину. Она редко улыбалась и всегда ходила с высоко поднятой головой. Вот и сейчас, она серьезно, без тени улыбки, объясняла Ирис о том, как хорошо было бы им искупаться в любимом озере.
Две всадницы на небольших резвых лошадках весело скакали по узкой лесной дороге, которая соединяла замок с близлежащим городком, принадлежащим отцу Селины, барону Говарду. Рыжий, с белыми пятнами лохматый пес Бо радостно бежал рядом с лошадьми; он то обгонял их, то задерживался, отыскивая для себя что-то интересное на обочине.
Довольно далеко, в стороне от этой дороги, у подруг было любимое место. В лесу с горы сбегал стремительный ручеек. За много лет деревья, упавшие от старости, образовали поперек его течения довольно высокую плотину. Плотину эту укрепили песок и глина, которые были принесены течением ручейка, и перед ней образовалось небольшое озерцо с чистой, прозрачной водой. Это чудесное лесное озеро восхищало девушек своим живописным видом. Могучие ивы склонились над голубой гладью озера, поросшего прекрасными водяными лилиями, образуя великолепные стрельчатые арки зеленых замков, принадлежащих, по-видимому, феям и русалкам. Густые заросли надежно скрывали волшебное место от нескромных взглядов.
Наконец девушки оказались возле своего любимого озера и спешились. Верные лошади были расседланы и отпущены попастись. Подойдя к берегу, они увидели пугливую лань, которая высунула изящную головку из цветущих кустов, покрывающих пологие берега озера. Она внимательно осмотрелась и стала жадно пить прохладную воду, но, услышав шум их шагов, мгновенно исчезла в густом кустарнике.
— Жаль, не дали напиться бедняжке! — пожалела лань Ирис.
— Ничего, мы долго здесь не будем, искупаемся и уйдем. Она вернется и вдоволь напьется! — утешила подругу Изольда. Девушки сели на камень у самой кромки воды и опустили ноги в воду. Этот огромный камень они называли «драконом» И вправду, камень напоминал огромного ящера, вытянувшего длинную шею, чтобы вволю напиться живительной влаги.
— Это волшебное озеро принадлежит только нам с Изольдой, — вдруг подумала Ирис. — Какое счастье иметь такое укромное место, о котором никто ничего не знает! Она подобрала юбку и, поежившись, соскочила в воду. Вода была довольно холодная, но зато очень чистая. Вдруг к ее ногам подплыла стая маленьких изящных рыбок — они явно искали у нее защиты. И точно, внезапно появились более крупные рыбы и стали хватать малышек. Ирис пыталась отогнать хищниц, но они увертывались и снова, и снова атаковали беззащитных крошек. Девушка расстроилась из-за того, что она не смогла спасти малышей. Настроение было испорчено. Видя, что любимая сестра огорчена, Изольда бодро предложила:
— Перестань переживать! Не ты придумала этот мир! Пусть переживает тот, кто создал его таким! Лучше пойдем, поплаваем, сестричка, заодно и лилий нарвем! Давай наперегонки! Кто второй доплывет к зарослям лилий, тот будет плести два венка. Победитель будет отдыхать!
Венки из лилий были их любимыми украшениями. Сестер даже называли лилиями за пристрастие к этим красивым цветам: Ирис — белой, а Изольду — черной.
Со смехом и визгом девушки разделись и бросились в воду. Одежду оставили на камне под охраной лохматого пса Бо. Они долго лежали на воде, лишь чуть-чуть шевеля руками, чтобы только удержать на поверхности свои изящные молодые тела. Их можно было принять за прелестных русалок, вынырнувших из таинственных глубин погреться в лучах ласкового летнего солнца.
Вдоволь накупавшись, они поплыли к зарослям лилий и нарвали роскошных белых цветов. Ирис, проиграв, как и всегда, сплела два роскошных венка. Одним она украсила свои белые волосы, второй любовно водрузила на черные кудри сестры.
— Ну, все, наплавались вволю! Свистни лошадям, Изольда, и поедем домой! — Ирис стала зябнуть, и ее белоснежная кожа покрылась пупырышками.
— Ладно! Последний раз сплаваем к лилиям и домой! А ты мерзлячка! — расшалившаяся Изольда стала брызгать в лицо сестре прозрачной водой. Та весело завизжала и ответила тем же. Из-за шума и визга они не обратили внимания на предупредительный лай верного Бо.
— Послушай, Альмер! Дорога все время идет под уклон, — сказал рослый рыжеватый блондин своему спутнику. Оба всадника придерживали за поводья своих коней, неуверенно ступавших по середине лесной дороги, буквально разорванной пополам высохшим руслом неглубокого ручья. Их непокрытые головы — одна с копной светлых, с золотистым оттенком волос, другая — с черными, отливающими синевой на солнце, волнистыми прядями, почти касались веток над дорогой, образовавших над ней сплошной купол. В плотной зеленой стене по краям дороги ничего не было видно. Смыкающиеся вверху ветки превращали лесную дорогу в подобие норы, пробитой в густой зеленой листве. Туннель плавно уходил вниз, и оттуда, из темной глубины, даже в жаркий летний день веяло прохладой и опасностью. Альмер Хоукхарт, граф Суффолк, высокий мощный мужчина, лет около тридцати, невольно насторожился и нащупал меч, с которым он никогда не расставался — остальное оружие и доспехи были приторочены к седлу вьючной лошади. Его сильные смуглые пальцы привычным движением погладили надежную рукоятку меча. Жест не ускользнул от внимания его спутника. Светловолосый Рей Блэквуд, его сводный брат, оглянулся назад. Оттуда слышался натужный скрип большой повозки, крики возниц и оруженосцев, пытающихся удержать тяжелый экипаж на крутом спуске. Рей бережно погладил по мокрой шее своего черного, с коричневым отливом коня и посмотрел ему под копыта.
— Наши кони переломают себе ноги об эти чертовы камни, — недовольно сказал он.
— Неплохо было бы их напоить, — добавил Альмер.
— Я же говорю, — дорога идет на спуск, — запальчиво продолжил Рей, — там явно должно быть озеро.
Его рука указала в сторону темной чащи.
— Если это так, — ответил Альмер,— дорога выведет к нему.
— Совсем не обязательно, — возразил брату светловолосый воин.
Кони тоже почуяли воду и стали веселей перебирать жилистыми ногами. На покрытых дорожной пылью, усталых лицах всадников появились улыбки. Но вдруг сзади, со стороны повозки, раздался грохот, резкий скрежет и досадная брань возниц. Молодые люди остановили коней и напряженно прислушались к этим звукам. Из-за поворота дороги появился здоровенный веснущатый верзила. Он быстро шел, размахивая громадными руками, словно ветряная мельница лопастями. Еще издалека он закричал:
— Милорд! — верзила сравнялся с конем Альмера, — милорд граф, у нас неприятность!
Веснушчатое лицо скривилось в горестной гримасе.
— Что случилось, Бри, говори, наконец! — нетерпеливо воскликнул Альмер и убрал с вспотевшего лба прилипшую прядь черных волос.
— Ось сломалась, — виновато ответил возница. — Нужен кузнец.
Всадники переглянулись.
— Вот напасть! Ладно! Скажи оруженосцам, Эдвину и Флинту, пусть едут по этой дороге вперед. Где-то здесь есть имение какого-то мелкого барона, пусть попросят у него кузнеца для графа Суффолка, — приказал граф Альмер. — Всем остальным можно сделать привал, а мы с Реем поищем водопой.
— Здесь должно быть озеро! — глухо прозвучал голос Рея из чащи, скрывшей за поворотом дороги крупы рыцарских лошадей.
— Мы тоже хотим искупаться! — закричал вслед возница.
— После нас, парни, — слышался уже издалека голос Рея. Всадники спустились еще ниже по дороге, а озера все не было видно.
— Смотри, Альмер! — показал рукояткой плетки Рей. Сухое русло ручья, измотавшее крепкие ноги боевых коней, нырнуло вправо в зеленую стену веток и листьев.
— Эта дорога не выходит к озеру! Озеро находится в лесной чаще! — с уверенностью добавил он. Рыцари спешились и, раздвигая руками густые заросли, двинулись в непроходимую чащобу. Сухие черные сучья громко затрещали у них под ногами. Вдруг Альмер тихонько дотронулся до плеча Рея. Тот оглянулся. Темно-синие глаза брата старательно изобразили внимание, а его загорелый палец прижался к губам, а затем указал вперед. Рыцари затихли и даже их кони, верно следующие за своими хозяевами, прижали уши и затаили дыхание. Из чащи слышались необычные звуки: всплески воды, девичий смех и визг.
До этого сильные и резкие, движения молодых воинов стали мягкими и плавными. Их сафьяновые сапоги избегали встречи с каждой сухой веточкой, спины изогнулись в напряжении, а руки кошачьими движениями бесшумно раздвигали густые кусты по пути к озеру. Чарующие мужской слух девичьи голоса уже были совсем близко, как вдруг, при очередном раздвигании веток, перед ними возникла сгорбленная спина старика, лысого, с жалкими остатками седых волос, с вожделением приникшего к кустам.
Рей и Альмер незаметно подкрались к наблюдателю с двух сторон, и их молодые любопытные взоры устремились вслед за опытным пожилым. Там, впереди, открылось чудесное лесное озеро. Еще более чудесными были две обнаженные женские фигурки, безмятежно резвившиеся в его водах. Их длинные мокрые волосы почти не скрывали округлые плечи и роскошные груди. Девушки хохотали и прыгали на мелководье, окатывая друг друга снопами брызг. Их груди, как маленькие мячики подпрыгивали вверх—вниз. Так и захотелось унять их прыжки крепкой мужской ладонью. Мужчины залюбовались открывшимся зрелищем, и рука засмотревшегося на красавиц Рея машинально легла на плечо старика. Тот вздрогнул и обернулся. От страха он потерял дар речи.
— Сюда нельзя! Сюда нельзя! — вдруг запричитал он. — Здесь частное владение барона Кембелла!
— А тебе можно, старая колода, подглядывать за красотками? — тихо, но жестко отвечал Альмер, — или и они твое владение? — Он указал на ничего не замечавших девушек. Старик еще что-то бормотал, но, был безжалостно отодвинут в сторону.
— Иди быстро прочь, пока голову не снесли!
Похотливый старик помчался что было сил подальше от свирепых воинов. Два статных рыцаря, раздвинув ветки, вышли на песчаный берег.
Обе красавицы застыли в изумлении, позабыв о своей наготе. К воде, скидывая по пути тяжелые ремни, туники и сапоги, бежали двое мускулистых мужчин.
От ужаса Ирис и Изольда одновременно так завизжали, что многократное эхо пронеслось по лесным окрестностям, и кинулись в воду. Вслед за собой они услышали два тяжелых всплеска. Девушки гребли изо всех сил тонкими руками, с надеждой поглядывая на кустистый противоположный берег. Они не успели даже и подумать, что у них там нет ни одежды, ни защиты. Сзади грозно раздавались мерные всплески и тяжелое мощное дыхание преследователей. Борьба была неравной — мужчины неумолимо приближались. Вся четверка достигла противоположного берега почти одновременно. Изольда и Ирис уже было кинулись к кустам, но, опомнившись, присели обратно в воду, чтобы скрыть свою наготу. Прозрачная вода плохо справлялась со своей задачей, и наглые взгляды Рея и Альмера стали неторопливо ощупывать каждый дюйм желанных женских тел.
Мужчины встали из воды. Она стекала блестящими струями по мускулистым загорелым плечам, бугристым животам и дальше по прилипшим к телу коротким штанам, которые они, слава богу, не успели снять. Взгляд Изольды невольно скользнул ниже пояса Рея, где мокрая ткань плотно облегала все выдающиеся части тела. Взгляд девушки был замечен обладателем штанов, и по его лицу пробежала циничная ухмылка.
— Вы не посмеете! — возмущенно воскликнула она.
Пшеничные брови приподнялись с искусственным изумлением.
— Этот лес – частное владение, — неуверенно подхватила Ирис, — это наше озеро!
Жгучие черные глаза красивой брюнетки пылали негодованием.
— Возможно, что это и так, — сделав вид, что поклонился, ответил Альмер, — но, думаю, нам необходимо обсудить ваши имущественные права в более сухом месте. Сказав это, он вежливо указал в сторону берега.
— Вы нахалы! — поддерживала возмущение кузины Ирис.
— Однако, ваш вид, прекрасные нимфы, — граф Альмер указал рукой на показавшиеся на поверхности воды белоснежные груди Ирис, — говорит о большем, чем у нас, нахальстве.
Обескураженная Ирис испуганно прижалась к подруге. Их украшенные венками из лилий головы соприкоснулись. Казалось, ко многим белоснежным цветам, плавающим на поверхности озера, прибавились еще две восхитительные, но беззащитные лилии.
— Однако вы даже не представились, — взяла себя в руки Изольда и обратилась к мужчинам.
— Альмер Хоукхарт, граф Суффолк.
— Рей Блэквуд, рыцарь и ваш вечный слуга, — с усмешкой изобразил неловкий реверанс Рей. — А как зовут наших прекрасных купальщиц?
— Мы с сестрой оставляем за собой право остаться инкогнито, — уже почти уверенно ответила Изольда. — Тем более что перед нами рыцари!
— Итак, здесь шла речь о переговорах, — нетерпеливо напомнил Альмер.
— Мы готовы переговорить с вами вон там, — указав на лесную чащу, черноволосая лилия крепко ущипнула под водой Ирис за холодную ягодицу, — там, где наш пес…
— Эй, Бо, — крикнула она появившейся из кустов пятнистой собачонке, затем она громко свистнула. Рею показалось, что он услышал при этом далекое ржанье лошадей.
— Что же, давайте проследуем туда и приступим, — настаивал граф.
— Безусловно, — уверенно входила в роль Изольда.— Но при переговорах должно соблюдаться хотя бы формальное равенство сторон.
Ничего не понимающая Ирис со страхом и изумлением смотрела то на сестру, то на графа, то на Рея. Но Изольда, шепнув ей что-то на ушко, продолжала:
— Так как мы с сестрой не имеем возможности надеть штаны, поскольку их у нас нет, то, по нашему мнению, вам придется их снять!
Мужчины широко улыбнулись, по-своему поняв слова девушки. Бесстыдство красоток было просто безграничным.
— Мы не заставим вас долго ждать, — подыграл им довольный Рей, предвкушая хорошее развлечение, и оба стали поспешно стягивать мокрые узкие бриджи. Это было не простой задачей, учитывая, что дно было глинистое, покатое и скользкое, а штаны — узкие, с мокрыми завязками. Кроме того, и возбужденные мужские органы все время мешали дрожащим от неодолимого желания рукам.
— Блондинка моя! — с вожделением прошептал брату граф Альмер.
— Согласен, мне эта смуглая штучка больше нравится! — ответил тоже шепотом возбужденный Рей.
В этот момент обе девушки неожиданно выскочили из воды перед занятыми важными приготовлениями мужчинами и с диким визгом, изо всех своих сил, толкнули почти одновременно обоих в грудь. Рыцари, ноги которых были практически связаны приспущенными мокрыми штанами, от неожиданности пошатнулись и, под веселый хохот прелестных разбойниц, с шумом и всплесками полетели в воду. Мелькнули черные и белые локоны, сверкнули тугие вожделенные ягодицы, и коварные нимфы со смехом исчезли среди густых зарослей. Рей попытался встать, но ноги предательски поскользнулись на мокром глинистом дне. Падая, он зацепил брата, и они, чертыхаясь, в который раз тяжело грохнулись в мутную от поднятого песка и ила воду. Вдруг раздвинулись кусты, и на берегу озера появились две гордо восседавшие на стройных скакунах голые амазонки. Мокрые волосы ниспадали на обнаженные груди и бедра. Девушки презрительно смеялись.
— Эй, граф, — крикнула Изольда, — вы совершенно измазали в глине ваше главное орудие переговоров! Поэтому будем считать, что переговоры не состоялись не по нашей вине!
Она свистнула, хлопнула босыми пятками по бокам коня, и всадницы поскакали прочь, сопровождаемые возбужденным лаем веселого Бо.
— А вам не помешало бы иметь дамские седла,— крикнул в сторону леса Рей. Обозленные рыцари сняли полные песка и камушков штаны и стали старательно их выполаскивать.
За этим странным занятием и застал двух молодых мужчин их слуга, рыжий верзила.
— Милорды, кузнец уже приступил к делу, — орал он с другого конца озера, — можно и нам искупаться?
— Пошел прочь отсюда! — зло крикнул Альмер, — почините телегу, тогда!
— Ну что, Рей, — недовольно проговорил отвергнутый граф, — по берегу голышом нам не пройти, придется опять плыть.
— И вода холодная, и согреться нам не удалось, но плыть нам опять придется, — в тон ему ответил брат.
На противоположном берегу их ждала хоть и небольшая, но награда — два полных комплекта женской одежды, вплоть до нижнего белья, еще сохранившего аромат юных тел.
— Однако эти трофеи можно присоединить к палестинским! Надо наказать лукавых обманщиц, — уже веселее продолжил Альмер и свернул платья в узел. — Пусть вернутся домой нагишом!
Так и подъехали два рыцаря к наскоро образованному на месте поломки лагерю, даже их кони притихли, почувствовав плохое настроение хозяев.
Оруженосцы и слуги загадочно ухмыльнулись, заметив большой узел девичьих платьев на сером крупе Грига. В глазах их блеснула зависть.
— Милорды вернулись с богатыми трофеями, — подобострастно, но с хитрецой, ввернул верзила Бри.
— После удачного боя…— подхватил оруженосец Эдвин, но его речь была резко оборвана окриком графа:
— Вместо того чтобы болтать языками как бабы, надо было починить повозку! Будете ночевать в этом лесу!
— А на ужин у вас будут эти хилые зайцы,— поддержал брата Рей и указал рукой на четыре жалкие тушки, которых пытался зажарить на костре Флинт.
— Как раз на тридцать человек, — злобно рассмеялся Альмер.
Кузнец вылез из-под телеги и, вытирая краем фартука потный лоб, произнес:
— Господа рыцари, барон Квентин Кембелл, мой хозяин, приказал передать вам, что приглашает вас на ночлег.
По лицам слуг и оруженосцев пробежали довольные улыбки.
— Зря лыбитесь! — оборвал их надежды Альмер. — Всем оставаться здесь и охранять груз до тех пор, пока повозка не будет отремонтирована.
— Только завтра, — прокряхтел кузнец, вытаскивая половину оси, — только завтра я выкую новую.
Знакомство
Рыцари, в сопровождении коренастого кузнеца, еще до захода солнца добрались до крепостных ворот. Замок Кембелл стоял на небольшой горе, посередине обширной холмистой равнины, сплошь покрытой полями с уже созревающей пшеницей. В разные стороны от замка убегали извилистые дороги. Близко и вдалеке виднелись селения с домами из красного кирпича с черными деревянными крышами. Навстречу путникам прошло стадо красно—коричневых коров в сопровождении мальчика-пастуха. Видно, давно уже война обходила стороной эти края. Во всем чувствовались умиротворение и покой.
Спешившись, братья вошли на широкий внутренний двор. Его окружали одноэтажные хозяйственные постройки, примыкавшие к стенам замка изнутри. А справа, вверх в цитадель, уходила широкая мощеная мостовая, которая упиралась в еще один подвесной мост, расположенный у основания большой каменной башни. Граф отметил про себя, что замок укреплен лучше, чем казалось вначале. По мостовой навстречу молодым мужчинам спускался радушный хозяин.
Барон Квентин улыбался гостям даже издалека. Это был высокий красивый блондин с пухлыми губами и большими голубыми глазами. Казалось, что это женщина переоделась в мужскую одежду.
— Рад приветствовать дорогих гостей в своем скромном жилище, — обратился он к рыцарям.
Братья представились, и все пошли в палас — двухэтажное здание, где проживал барон. Под высоким сводчатым потолком главного зала уже шли спешные приготовления к ужину. Немногочисленные слуги сновали с посудой, факелами, скатертями по залу. В огромном камине уже жарилась туша кабана, распространяя соблазнительный аромат по всему залу. Краснолицый толстый повар обильно поливал тушу красным соусом с кислым запахом домашнего вина. Два его помощника подкладывали в огонь дубовые поленья и медленно поворачивали вертел.
— Мы сегодня тоже участвовали в небольшой охоте, — произнес задумчиво граф Альмер.
— Правда, закончилась она тем, что дичь ушла в кусты, — меланхолически сообщил Рей.
— А что это была за дичь? — вежливо спросил барон.
— О! Это были две прекрасные лани! Просто чудо красоты! — воскликнул уже веселее граф.
— Тогда жалко было бы совершать над ними насилие, — заметил Квентин.
— Так оно и вышло, — сказал Рей, — и слава всевышнему!
— Кто как не бог разделил этот мир на охотников
и добычу! — брови его брата рассерженно приподнялись.
— Но все же Христос нас всегда призывал проявлять милость к слабым созданиям, — поддержал Рея хозяин замка.
— Поблагодарим же господа нашего, что он отвел нам роль охотников, — заключил Альмер и добавил чуть тише, — и исполним свою роль без капли сомнения.
Кабан оказался слишком жестким. Видно, многое повидал он на своем долгом веку. Лишь искусство старого повара с его острым винным соусом, да крепкие молодые зубы голодных путников помогли справиться с его жесткой плотью. Воспоминания о том, как их унизили две бойкие нимфы, также не способствовали хорошему настроению.
К тому же барон стал рассказывать гостям невеселые истории. Его имение постепенно приходило в упадок. Даже большое приданое жены не позволило поправить дела. Мерзавец сосед оттяпал большую часть пахотных земель и кусок реки с мельницами, а они давали существенный доход. Надо много денег, чтобы нанять хорошее войско и отбить кровные земли. А еще у барона имеются два младших брата и сестра с кузиной. Хотя, надо отметить, они — замечательные хозяйки, и умеют зарабатывать деньги, а не только их тратить. Девушки организовали производство ценных ковров, управляют кухней, следят за кладовыми. Но не будут же они вечно жить у брата. Им надо дать приданое. Иначе хорошую партию не сделаешь. Да и братьям надо помочь хоть как-то начать свою карьеру.
Квентин настолько увлекся своим жалобным рассказом, что даже и не заметил, что Альмер откровенно зевает. Рей с укоризной посмотрел на брата, так невежливо выказавшему свое безразличие. Тот спохватился и, прикрыв рот, извинился:
— Прошу прощения, барон, мы сегодня с раннего утра в седле, да еще это холодное купание!
— Это я прошу прощения, уважаемые гости, — спохватился Квентин,— вам давно уже пора отдохнуть с дороги.
— Совсем утомил гостей! — чувствовал себя неловко барон, провожая молодых мужчин в отведенные им комнаты.
Ночь была для Альмера беспокойной. Несколько раз он просыпался и осматривал незнакомую комнату сонным взглядом. Ему приснилось множество различных снов. То он просыпался от безумного хохота обнаженных русалок, то бросался в бой на монстров в виде огромных ветряных мельниц. В середине ночи Альмер опять проснулся — сон никак не шел к нему. Он лежал на кровати и размышлял о причинах своей бессонницы. Немного поразмыслив, граф понял, почему он не может заснуть. Просто послание отца, из-за которого они с братом срочно покинули Палестину, не давало ему покоя. Отец вызвал его из-за предложения герцога Норфолка устроить их с Реем браки, выдав Алисию, дочь герцога, за него, а сестру герцога Анну — за Рея. Дело в том, что Алисия была единственным оставшимся в живых ребенком герцога, и, по английским законам, вся собственность герцога после его смерти переходила в наследство мужу Алисии. Более того, герцог Норфолк, будучи тяжело больным, сам предложил передать титул и все свои поместья с замками (их было двенадцать) Альмеру сразу после свадьбы, при условии, что он примет его родовую фамилию, прибавив ее к своей. Также, и Рей становился графом, женившись на вдове графа Мейсона Анне, становясь при этом владельцем двух прекрасных поместий. Конечно, эти предложения были не из тех, от которых отказываются, и вся семья Хоукхарт потребовала, чтобы оба рыцаря дали положительный ответ. Так они и поступили. Свадьбы должны были состояться через два месяца. Такая спешка возникла из-за ухудшившегося здоровья старого герцога. Все складывалось как нельзя лучше, но что же смущало Альмера, не давая ему заснуть? И тут ответ явственно прозвучал у него в голове — он не хотел дочь герцога ни себе в жены, ни себе в постель. Он представил своих детей, рожденных в браке с этой громогласной, мужеподобной, с крупным ястребиным носом женщиной и содрогнулся. Хорошо, если это будут только мальчики! А если появляться на свет дочери? Алисия была совершенно непривлекательной для него женщиной.
— Вот если бы моей женой стала вчерашняя амазонка! — вспомнив забавное приключение и свою злость на коварных девчонок, он улыбнулся.
— Как прелестна все-таки эта блондинка! — он не припоминал, чтобы встречал женщину подобной красоты. Альмер вспомнил, какая у нее белоснежная грудь, и злость на свою глупую доверчивость вновь охватила его. Если б они не поддались на хитрую уловку, обе красотки уже сегодня ехали бы вместе с ними в замок Иствик. Мужчина представил, как хороша она была бы в минуты страсти, и даже застонал оттого что, вставая утром с постели, будет обречен лицезреть длинное, похожее на лошадиную морду, лицо своей будущей жены или довольствоваться испуганными служанками. Потом он подумал:
— А зачем, собственно говоря, я забрал их одежду?
— Одежда поможет узнать, кто эти прекрасные феи, и где можно будет их отыскать, — сам себе ответил на этот вопрос. Решение пришло сразу. Они их отыщут и, предложив деньги и подарки их родственникам, сделают своими постоянными любовницами, поместив их в замке Иствик. Прекрасные наложницы помогут выдержать общество некрасивых жен. Они поставят условие герцогу, он должен их понять, как мужчина мужчину. Но о том, желают ли их объятий сами прелестные амазонки, у будущего герцога не возникло и тени сомнений.
К утру, успокоенный, мужчина наконец-то уснул крепким сном, но он был скоро прерван предрассветными криками петухов и громкими разговорами слуг, работающих на внутреннем дворе замка. Альмер выглянул в открытое окно. На самом краю горизонта, резко очерченного зубцами далеких деревьев, в розовой мгле показались первые лучи восходящего солнца. Веселые птички громко приветствовали наступление нового дня. Не ускользнули от взгляда рыцаря и две далекие фигурки всадников, скакавших из леса в сторону замка. Он также увидел, что кузнец вытащил из своей кузни, расположенной в дальнем углу двора, новую ось. Значит, после завтрака можно будет отправляться к оставленному в лесу отряду.
Альмер разбудил брата, и они спустились во двор, чтобы вылить друг на друга по ушату воды. Колодезная вода была довольно холодной, и мужчины не смогли сдержать громких возгласов. Мокрые загорелые тела заблестели бугристыми мускулами в лучах восходящего солнца. Рей плеснул остатки воды прямо в лицо графу. Тот, поспешно протирая глаза, поскольку ничего не видел, столкнулся с налетевшим на него мягким телом. Судорожно протянув руки, чтобы не упасть, он вцепился загорелыми пальцами в упругую женскую грудь, о которой так мечтал прошлой ночью.
— Отпустите меня! Вы наглец! — вскрикнула девушка, стряхивая со своей груди наглые ладони.
Потрясенный Альмер моментально узнал юную светловолосую нимфу, так чудесно упорхнувшую вчера от его неминуемых страстных объятий. Его тело отреагировало сразу же, желание пронзило огненным ударом сверху донизу. Во рту стало сухо, как будто кто-то сыпанул ему в рот горсть песка. Но его любовное томление было грубо оборвано громким лаем. На крик хозяйки во двор вбежал пятнистый пес Бо. Он без промедления бросился к Альмеру — в его намерениях не приходилось сомневаться. Острые клыки собаки жаждали вцепиться в мускулистую ягодицу графа. Воин ловко увернулся и, подхватив валявшееся рядом полено, угрожающе замахнулся на наглого пса. Умная собака быстро сообразила, что обстановка изменилась, не в его пользу, и стала бегать кругами вокруг взбешенных рыцарей. Его громкий лай гулко отдавался в крепостных стенах.
— Бо! Бо! Успокойся, — и сражающиеся с разъяренным домашним животным рыцари увидели прямо перед собой черноволосую фею, так ловко обманувшую их вчера.
— Доброе утро, юные леди, — удивленно протянул Рей. Молодые девушки дружно покраснели — они не рассчитывали когда-либо встретиться со своими бесстыдными преследователями.
Смущение девушек не ускользнуло от внимания вышедшего во двор барона.
— Это моя сестра и кузина…— начал он представлять девушек гостям, но те так поспешно и неучтиво удалились, что Квентин даже начал извиняться за их поведение.
— Не стоит, барон, — прервал его Альмер, — скорее, это нам надо принести извинения. Мы видели этих прекрасных девушек еще вчера, когда невольно вторглись в ваши владения.
— Мои владения всегда к вашим услугам, милорд, — раскланялся барон.
— Да? — черные брови графа хищно изогнулись, — я слышал вчера от вас, что вы испытываете большие материальные затруднения?
На лицо Квентина набежала грусть.
— Достопочтенный барон, — продолжил Альмер, — у нас братом есть для вас одно интересное предложение. Не желаете ли выслушать его в более подходящем месте? Скажем, у вас в кабинете. — Его низкий, красивого теплого тембра, голос зачаровывал.
— Понимаете, Квентин, в скором времени наше положение значительно улучшиться. Дело в том, что мы с братом собираемся жениться. Мне предложили руку дочери вашего герцога. Сам герцог тяжело болен и не секрет, что следующим герцогом будет ваш покорный слуга. В моем владении после свадьбы окажется еще двенадцать замков, кроме тех двух, которые благодаря богу и моему отцу, я уже имею в Суффолке. Немалые средства мы к тому же заработали в Палестине, где имели честь участвовать в святой войне за храм Господа нашего! — тут граф перекрестился.
По виду барона можно было, не сомневаясь определить, что он весь внимание. К тому же, в кабинете появилась его беременная жена леди Селина, вставшая с постели по такому важному случаю. Она тоже внимательно ловила каждое слово гостя. А граф продолжал:
— Мы могли бы решить некоторые важные для вас вопросы. Например, забрать у соседа и вернуть вам незаконно захваченные у вас земли. Мы не прочь вновь обнажить мечи за правое дело, не так ли, Рей? — Граф посмотрел на молочного брата. Тот явно не понимал хитрой дипломатии Альмера, хотя его светлая шевелюра вежливо кивнула в знак согласия.
— К тому же я бы взял себе в оруженосцы ваших братьев. Это тоже благое дело — готовить пополнение воинов христовых.
Глаза барона разгорались все ярче и ярче, а его верная подруга улыбалась и все сильнее сжимала руку мужа.
— И вдобавок к уже сказанному, я бы мог выплатить вам довольно приличную сумму для решения неотложных хозяйственных дел,— продолжил граф.
— Чем я вам буду обязан за такую неслыханную милость? — чуть не потерял сознание от восторга Квентин.
— Это несколько деликатный вопрос, — уже тише говорил рыцарь. — Поскольку, как я уже вам рассказывал, у нас с братом прибавится хлопот по управлению нашей собственностью, нам понадобятся хорошие экономки. К тому же меня весьма заинтересовал ваш рассказ об изготовлении ковров. Мне всегда хотелось, чтобы у нас в замках висели гобелены, на которых были изображены самые интересные события в истории нашей семьи
— В общем, нам нужны две молодые женщины для управления ковроткацкой мастерской и другими хозяйственными службами, — подвел итог хитроумный рыцарь, посматривая на хозяина замка и его жену.
— Я очень рад услужить вам, все, что в моих силах…— бормотал растерянно барон, — но кого вам предложить?
— Не скрою, — Альмер многозначительно посмотрел прямо в глаза леди Селине, — мы с братом пленены красотой двух прелестных юных леди, которые только что вбежали во двор.
Селина радостно закивала головой и стала дергать мужа за рукав.
— Мы согласны, мы согласны, — скороговоркой зачастила она.
— Изольда и Ирис? — медленно соображал барон Кембелл.
— Именно! — заключил граф, и понявший, наконец, в чем дело Рей также обрадовано закивал головой.
— Они будут в надежных руках. Мы не обещаем им блеска знатного общества, но содержание их будет достойным. Они ни в чем не будут испытывать нужды, слово рыцаря! К тому же мы с Реем окружим их любовью и лаской.
— И самое главное! — Альмер склонился к уху Селины, — не нужно никакого приданого!
— Мы не торопим вас, милорд, с ответом, — обратился уже к Квентину граф, ничуть не сомневаясь в его согласии, — но все же хотелось бы узнать о вашем решении до нашего отъезда!
— О, дорогие милорды, — затараторила его жена, — неужели вы нас так скоро покидаете?
— Я уже говорил милорду Квентину, что нас ждут неотложные дела, — ответил Альмер.
— Но я не могу оставить гостей голодными перед дальней дорогой! — воскликнула хозяйка замка. И кокетливо добавила:
— Я приказываю вам позавтракать!
— Приказ дамы для рыцарей — закон, миледи, — склонил черную голову довольный граф.
К тому времени, как пригласили к столу, супружеская пара уже успела принять решение. Это было видно по их важным лицам. Впрочем, про себя граф отметил, что, скорее всего, будет выдвинуто еще какое-то условие.
— Пусть сохранят лицо, — думал граф, улыбаясь хозяевам, — в их положении только это и остается.
С торжественным видом барон произнес:
— Мы с баронессой приняли решение согласиться с вашим предложением. Леди Селина также кивнула в знак согласия.
— Но нас очень волнует дальнейшая судьба наших девочек, — продолжил Квентин.
— Что вы, барон! — прервал его Альмер, — вы можете ни о чем не беспокоиться! Девушки будут в надежных руках, полностью обеспечены и окружены вниманием с нашей стороны. Белобрысый Рей закивал головой, поддерживая брата.
— Я в этом ничуть не сомневаюсь, — сказал барон, но его прервала жена.
— Видите ли, моего мужа беспокоит и дальнейшая судьба его сестер, — заговорила она, — девушки вступают в законный брак для того, чтобы надлежащим образом обеспечить свои права и, конечно, права будущих детей. Тем более что женихов у них предостаточно. Я должна вас также известить, дорогие милорды, что Ирис считается самой красивой девушкой графства; к ней даже хочет посвататься наш сосед, граф Грейсон. Правда, он немолод и нехорош собой. Конечно, вряд ли молодая девушка сможет любить такого пожилого супруга, разве только что уважать. Но я хотела бы, чтобы наша милая Ирис испытала такое же счастье от мужской любви, как и я от любви моего чудесного мужа, — с огромным чувством она посмотрела на своего Квентина, сразу похорошев.
— Мы обещаем, что будем любить их…
— Конечно, у вас возникнет справедливый вопрос, почему мы с мужем предпочли принять ваше, милорд, мягко говоря, двусмысленное предложение, вместо того, чтобы выдать их замуж согласно законам нашей церкви, — продолжила она, вытерев слезинку на повлажневших глазах. — Просто мы надеемся, что ваша молодость и хорошее материальное положение сделают их жизнь более счастливой, чем смогли бы сделать богатый старик или бедный юноша.
— Я бы не хотел, чтобы вы думали, — вмешался барон, — вы должны знать, все же я очень люблю Изольду и Ирис.…Одним словом, не получится ли так, что они через некоторое время окажутся на улице, и без средств к существованию?
— Да еще и с детьми, — добавила Селина.
Граф склонил свою черноволосую голову и, выдержав паузу, поднял ее. Затем он посмотрел своими пронзительными синими глазами прямо в лицо Квентину.
— Я — граф Суффолка Альмер Хоукхарт, — торжественно начал он, — и мой сводный брат, рыцарь Рей Блэквуд, — граф посмотрел на подтянувшегося Рея и продолжил:
— Мы даем слово рыцарей, что в случае рождения вашими сестрами наших детей, они будут обеспечены так же, как и их матери, всем необходимым.
— И, кроме того, как принято в тех восточных странах, где мы с Реем недавно имели честь воевать за святое дело, если ваши сестры, барон, окажутся достойными женщинами, мы обещаем, что у них у каждой будет отдельный дом, а их дети будут иметь все права наравне с нашими наследниками.
— Мы верим вашему слову, граф! — подтвердил Квентин. Супруги Кембелл довольно переглянулись
Довольные достигнутым соглашением, хозяева пригласили рыцарей к столу. Девушки еще не спустились, и все сидели молча. Но вскоре молчание прервала Селина:
— Но, я вас должна предупредить, высокочтимые милорды, что душевное устройство женщины, особенно юной, намного тоньше и ранимей, чем у военных мужчин. Ирис и Изольда должны получить достаточно времени, чтобы привыкнуть к мысли о предстоящем расставании с родным домом. К тому же им надо, — баронесса с трудом находила подходящие слова, — им надо будет наиболее деликатным образом объяснить их положение.
— Да, конечно! — подтвердил граф.
— Говоря более кратко, — напрягалась Селина, — нам необходимо некоторое время, и не все сразу будет прояснено для них об их положении.
— Согласен, — помог ей Альмер, — думаю, нам лучше уехать сегодня без девушек. По вашему сигналу, несколько дней спустя, я пришлю за ними экипаж с вооруженной охраной. И пусть для них останется тайной, куда они поедут.
Рей довольно поглядывал на брата.
— Не соизволит ли достопочтенный барон предоставить мне письменные принадлежности и отправить с короткой запиской человека в наш лагерь? — обратился к Квентину граф.
Вскоре в покои вбежал молодой проворный слуга и застыл в ожидании указаний. Альмер что-то быстро написал скрипучим гусиным пером на листе пергамента и, передав его слуге, сказал:
— Пусть отвезут эту записку моему оруженосцу Флинту, — и продолжил, обращаясь уже к барону, — через час мои слуги доставит сюда ларец, в котором будет достаточно средств, чтобы исправить сложившиеся у вас материальные затруднения.
Барон довольно улыбался. Вскоре к воротам замка подъехало два вооруженных всадника. Перед собой, на спине лошади, один из них придерживал внушительных размеров ларец.
Граф вышел навстречу Флинту и, взяв из его рук ларец, передал его барону. Не удержавшись, Квентин тотчас же открыл сундучок. Его глаза на мгновение ослепил блеск золотых украшений, богато отделанных драгоценными камнями. На некоторое время барон и его жена потеряли дар речи.
Изольда и Ирис, ничего не подозревая, отправились в конюшню — подальше от неприятных гостей, и забрались на сеновал, приняв решение не выходить оттуда вплоть до отбытия рыцарей. В конюшне было очень славно; девушки расстелили домотканые покрывала и улеглись на мягкое сено.
— Интересно, сколько мы тут будем вынуждены просидеть? — деловая Изольда терпеть не могла пребывать в праздности.
— Не знаю, но думаю, после завтрака они уедут. А что, если они расскажут Квентину, что мы купались на озере голыми? — волновалась Ирис.
— Будем надеяться на лучшее. Я не думаю, что им захочется рассказывать посторонним людям, как они ползали с наполовину спущенными штанами в озерном иле. — Изольда уповала на здравый смысл.
— А все-таки, какие нахалы! У нас в графстве ни один бы рыцарь так себя бы не повел! — негодовала Ирис.— Я помню, как мы попали под дождь с Ричардом и сильно промокли, и знаешь, мокрое платье облепило всю мою грудь, так он снял с себя камзол и прикрыл меня, а не набросился, как дикий зверь. А ведь мы были одни на дороге, когда ехали из города. Знаешь, Изольда, я как вспомню, как на меня посмотрел этот черноволосый граф, как там его зовут, так моя душа в пятки уходит. Нехорошее предчувствие у меня.
— Чего нам бояться? Мы ведь дома! У нас полно мужчин в замке. Давай о чем-нибудь другом, более веселом! Вспомни глаза ведуньи Элеоноры, когда мы нагишом прискакали к ее домику. Еще повезло, что никто не встретился! Хорошо, что она рядом с нашим озером живет! Интересно, куда делась наша одежда?— Изольда стала грызть ароматную соломинку.
— Куда? Да это эти наглецы припрятали! Ничего, Бо найдет! Изольда, а тебе понравились эти рыцари? Ну, я имею в виду внешне? Кто из них красивее? Кого бы ты выбрала? Признавайся! — смешливая Ирис стала щекотать сестру, и они с хохотом стали кататься по душистому сену.
— Мисс Ирис! Мисс Изольда! Где вы! Вас срочно зовет госпожа баронесса! — раздался писклявый голосок служанки Селины. К великому сожалению молодых девушек, им пришлось выйти из своего, как им казалось, никому не известного укрытия. Снова вспомнив про вчерашнее происшествие на озере, и о том, что молодые рыцари видели их обнаженными, девушки забеспокоились, что те, решив отомстить им за насмешки, рассказали обо всем Квентину, что вызвало нежелательные последствия — брат решил сразу же, не считаясь с мнением самих девушек, выдать их замуж. Но к их удивлению, невестка не промолвила об этом ни слова.
— Дорогая Ирис, милая Изольда, — Селина была сама любезность. И ни слова о том, где они ночевали этой ночью. — У нас гости, так что надо привести себя в порядок. Ирис, Изольда оденьте к обеду мои украшения, вы знаете, из той шкатулки, что мне отец дал в приданое. И ты, Ирис, переодень это старое платье. Надень лиловое платье, то, что ты одевала на свадьбу нашей соседки Джоанны Гамильтон. Изольда, тебе больше подойдет синее платье из восточного шелка.
Пораженные невиданной добротой невестки, сестры покорно позволили горничным причесать и нарядить их.
— Вот видишь, я же тебе говорила, что Селина не злая, просто она замучена этими беременностями и родами, — прошептала довольная Ирис своей недоверчивой кузине.
— Не могу понять, что случилось. Может, у нее голова встала на место, — Изольда еще была слишком молода и не понимала, что если люди ведут себя не так, как обычно, значит, тому есть серьезная причина.
[/img]
