Любимые стихи

[Volkonskaya]

Amadei
Свои чувства от прочтения этого стихотворения я могу охарактеризовать аналогичным образом. Радует, что оно способно так затронуть душу.

[Лесная Соня]

диалог
- на что ты потратил всю свою жизнь целиком,
на что ушли твои зимы, лета, вторник, четверг, среда?
себя сглотнувший, как в горле стоявший ком,
и тут же поклявшийся не делать этого никогда
аскет, развратник, мелочник, лоботряс,
на что ты её растряс?
разменял, разболтал по ухабам, расколол сапогом
по камням случайным, расколотил, как дятел,
доевший муху - на что ты её потратил
всю свою жизнь целиком, умирающий пёс?
кого ты любил, бил, разговаривал
с кем, забывая, кто ты есть и зачем,
кого ты тратил, отдавал, бросал, разбазаривал,
сколько поднял ненужных вех, верст, тем?
во дворцах, в беседках, в тепле и поту конюшен
ты хотя бы помнишь, куда подевалось время?
зачем ходил, убеждал, уговаривал, умолял на коленях
за тебя выйти замуж женщину, которой ты был не нужен?
для чего тебе было все это - такие силы, такие страсти, такой угар?
а теперь ты стар. и каков гонорар? кошмар.

- слушай, ты, вездесущий, умеющий, знающий, умный самый,
чего ты вопишь, как прохожий, упавший в лужу?
мы с тобой не чужие, ты вложил в меня больше, чем папа с мамой,
и теперь недоволен, что я вышел такой непохожий на то, что нужно?
ты слепил фигурку, натыкал в неё иголок,
сделал голема, развивающегося из ничего,
убедил его, что он ничтожен, жалок, мелок, молод
и ставит свое удовольствие превыше всего -
осколок
всего задуманного и вложенного в него.
созданный слабым, бездомным, усталым, мающимся,
влюбленным в мороженое и прочую суету,
с трудом понимающим или не понимающим
ничего, а не как прочие схватывающим на лету,
ведь тебе все равно, как берет свои версты с боем
он, веселый, дикий, дурной, как ямщик в степи.
а до смерти нам с тобою пока обоим
далеко и долго.
я стараюсь.
терпи.
терпи.
(Виктория Райхер)

[Лесная Соня]

Про кота
Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качали
теплыми и уверенными руками.
Когда меня еще не было, в самом начале,
так и было.
Время неслось прыжками,
швырялось плюшками и жареными пирожками,
мама замуж четырежды выходила,
и всё удачно. Первый муж её был хорошим,
много смеялся, презирал сомненья любого рода,
любовался мамой, носил рубашки в горошек
и погиб на войне, не помню какого года.
От него осталась пачка коричневых фотографий,
он успел построить домик с перилами из металла,
отделать ванную комнату белым кафелем
и зачать меня. Я его уже не застала.

Мама очень страдала, носила траур,
пела печальные песни, курила "Ноблесс",
рассыпала окурки (я ими потом играла)
и при всех говорила, что умереть - не доблесть,
а доблесть - жить, потому что это опасней.
Второй её муж работал в библиотеке.
Он мог часами со мной говорить о счастье,
и о том, что родиться нужно было в десятом веке
в Японии. Он понимал в проблемах,
раскраивал шелк, стачал мне десяток платьев,
научил меня, что лемма - это обратная теорема,
а потом ушел, в дверях некрасиво пятясь
от мамы, в который раз потерявшей терпение.
Мама была темпераментна, как торнадо.
Второй её муж устал от температуры кипения
и ушел туда, где прохладно.

Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качели
звонко скрипели, и были бы с милю ростом.
Мама ждала себе принца, а дни недели
летели. В третий раз я была подростком
с плохим характером. И принца не возлюбила.
Ни рук его с крупными пальцами, ни сигарет.
Я его чашки с кошками вечно била
и на любой вопрос отвечала "нет,
спасибо, не надо". Он был высоким и сильным.
Позвал меня как-то в кино на двенадцать двадцать,
и там я услышала, как он смеется на фильме
для школьного возраста. И согласилась остаться
(а хотела сбежать из дома и стать пиратом).
Мы жили дружно, мама варила обеды,
и я приставала к ней "мама, роди мне брата!",
а она отмахивалась - мало мне вас, дармоедов.

С третьим мужем она прожила недолго,
потому что влюбилась в четвертого. Как в романах.
А он оказался бездельником высшего сорта
и в поисках денег рылся в моих карманах.
Потом напился, потом отказался бриться,
потом сказал как-то маме "да наплевать мне"
и она его выгнала. После чего жениться
он сумел еще дважды. А мама сказала "хватит".
Никаких больше свадеб, никаких доказательств
любви и верности. Никаких неразрывных оков.
И завела себе просто любовника, без обязательств.
А он рассказал мне, что у него есть кот.

Этот кот невидим, не прыгает, не бушует,
он не ловит мышей и не понимает слов,
но он все-таки есть, хотя и не существует,
и в душе от него тепло. И вокруг тепло.
Я спросила "а можно мне тоже такого?",
а он ответил - второго такого нет.
Но если хочешь, мы можем владеть им оба.
И я согласилась. И кот перешел ко мне,
хотя и частично. Мы не мешали друг другу,
мамин любовник, я и невидимый кот.
Мы просто жили, как у костра, по кругу
передавая фляжку с одним глотком.
и он не кончался. Но мама уже устала.
И про любовника мне говорила "тоска".
Они перестали встречаться, потом расстались,
и я не знала, где мне его искать.
А кот остался. Мамин любовник с нами
пока еще жил, говорил, что коты не теряются.
И это правда. Я это точно знаю.
А если кот остается - какая разница,
остаются ли люди. Призрачны их печали,
но вечны кошки. Печалям не выжить столько.
Я хочу, чтоб меня взяли на руки и качали.
Долго-долго.
(Виктория Райхер)

[Лесная Соня]

Колыбельная

Мне бы имя твое шептать, но под ребрами боль шипит. Как-то некогда больше спать, если некуда дольше пить.
А у нас за окном всё снег, всё танцует, сбивает с ног. И не надо читать Сенек, чтоб представить тебя, сынок.
Мне подруги не верят: "как?", пишут "твой? быть не может, твой?". Он лежит у меня в руках, как чукотское божество.
Для больших и чужих - Артем. По-домашнему будет Тим. А по отчеству? Подрастем и решим. Пока не хотим.
Тень ресниц на его щеках. Он прижался к моей груди. Он лежит у меня в руках, через год он начнет ходить.
А по отчеству - чушь, не суть. Он успеет еще решить. Я сперва за него трясусь, а потом отпускаю жить.
Десять лет на чаше весов. Дождь струится по волосам. Мой сынок чересчур высок, и не может ударить сам.
Не стыдись того, что ревел, не ревет неживая тварь.А ударят тебя - не верь, невелик и беззуб январь.
И сначала он ходит в лес, а потом уезжает в Лос-, я вдыхаю: "Куда ты влез"? и звоню ему "удалось?"
И когда-то в пустой висок мне ударит ночной звонок. Мой сынок чересчур высок. И безвыходно одинок.
Видишь, Тим мой, какая темь, слышишь, Тим мой, часы спешат, Тим, когда убегает тень, я не знаю, чем утешать.

Слышишь, Тим, тишину терпя, выжигаю сердечный гной. Как же здорово, что тебя не случилось пока со мной.
Паутину плетет тоска, одиночеством бьет кровать. Видишь, я и себя пока не умею не убивать.
А потом паруса зимы превратятся в горы былья. На пшеничное слово "мы" я сменю неживое "я".
Но пока у меня январь, ветер ржавую рвет листву. Я прошу тебя, не бывай. Будь же счастлив - не существуй.
(Аля Кудряшева)

[Лесная Соня]

А у нас декабрь, но вокруг по-вешнему
Сыро и горячо.
Я захожу домой и вешаю
Голову на крючок.

Чайник вскипает, на окнах вязью
Странные письмена.
Господи, если ты вдруг на связи, -
Как она без меня?

Господи, лучшее, что ты выдумал,
Сделано из ребра.
Выдуто, выверено и выдано,
Чай на губах мешается с выдохом
Теплого серебра.

Господи, дай ей пути лучистые,
Лучшие из твоих.
Если нам вдруг на двоих расчислено,
Я обойдусь, но чтоб ей по-честному
Счастья за нас двоих.

Чтобы она не видела черного
В розе твоих ветров.
Чтобы хоть раз забыла про чертово
Злое своё метро.

Чтоб миновали ее трущобы,
Изморозь, гарь и ил,
Чтобы играл Михаил и чтобы
Подыгрывал Гавриил.

Господи, я всё словами порчу,
Истина не в речах,
Весной, когда набухают почки,
Может быть, ты проверишь почту
И прочтешь белизну плеча,
И щека ее горяча
И она прикусывает цепочку,
Чтобы не закричать.
(Аля Кудряшева)

[Ирфея]

Лесная Соня

у меня просто слов нет. "диалог" мне не очень понравился, а про кота просто здорово. такое печально-ироничное настроение. Стихи Али тоже хорошие. Но про кота мне очень понравилось, больше остальных )

Volkonskaya

Из голубой аорты
Льется сиянье дня.
Мама, я, знаешь, мертвый,
Ты вспоминай меня...

обжигает. прямо до кончиков пальцев доходит. сняла трубку, позвонила маме, за 7000 км...

[Лесная Соня]

Ирфея
Про кота одно из самых любимых моих
Грустное и светлое
А у Али еще очень много в журнале стихов, и у Веры тоже.

[docor]

Доброго времени суток!
Подскажите как можно оформить авторские права на стихи и малую прозу, возможно ли это через интернет, возможно ли получение гонорара?

[Amadei]

Лесная Соня
Супер! Все равняюсь.

[Лесная Соня]

Amadei
это подколка такая? или что?

[Amadei]

Лесная Соня
Смайл не тот влепила а стихотворение очень понравилось. Распечатала и всем друзьям прочитала.

[Лесная Соня]

Amadei
Какое именно понравилось?

[Primavera]

Мария Петровых

За одиночество, за ночь,
Простёртую во днях,
За то, то ты не смог помочь,
За то, что я лишь прах,
За то, что ты не смог любить,
За грохот пустоты…
Довольно! Этому не быть.
За всё ответишь ты.

Ты мне являлся по ночам,
Мгновенно озарив.
Ты был началом всех начал,
Звучаньем первых рифм.
Являлся, чтоб дрожала мгла
Световращеньем строф,
Чтоб насмерть я изнемогла
От щедрости даров.

Ты был безгласен, и незрим,
И полон тайных сил,
Как темнокрылый серафим,
Что Бога оскорбил.
Ты кровь мою наполнил тьмой,
Гуденьем диких сфер,
Любовью (ты был только мой!),
Любовью свыше мер.

Ты позабыл меня давно,
Но я тебя найду.
Не знаю где. Не знаю. Но
В полуночном бреду
Возможно всё…
По склонам скал
Наверх (а эхо – вниз).
Ты здесь, наверно, тосковал –
Здесь мрак плотней навис,
Здесь бесноватых молний пляс,
И треск сухих комет,
И близость беззакатных глаз,
Дающих тьму и свет.
Ты близок. Пусть смертельных круч
Окончен. Вперебой
Толкутся звёзды. Залежь туч.
И бредится тобой.
Ты здесь. Но звёздная стена
Увидеть не даёт.
Я прошибаю брешь. Она
Надтреснута, и вот
Я в брызгах радости, в лучах,
В лохмотьях темноты,
И, распростёртая во прах,
Смотреть не смею: Ты!
Клубится мгла твоих волос,
И мрачен мрамор лба.
Твои глаза – предвестье гроз,
Мой рок, моя судьба…
Глаза! – разросшаяся ночь,
Хранилище зарниц…
Ветрищу двигаться невмочь
Сквозь душный шум ресниц.

За одиночество… Не верь!
О, мне ли мстить – зови…
Иду, мой демон, - в счастье, в смерть –
В предел земной любви.

[Amadei]

Лесная Соня
Аля Кудряшова. Где еще можно ее почитать?

[Bella-natalia]

Андрей Белянин.

Не бывает любви условной...
В небе звезды застыли гроздью.
Бьет двенадцать, сегодня в дом мой
Обещала прийти гостья.
Длинноногая недотрога.
Кровь неровно стучится в венах...
Что-то стукнуло в раме окон
И прошло сквозняком по стенам.
Только свет зажигать не буду,
Даже если луна в тучах.
Если я не поверю чуду,
Хоть кому-нибудь станет лучше?
Я приму ее руки-тени
В ковш горячих моих ладоней.
Брошу все дела на неделе
Из-за глаз, что ночи бездонней.
Пусть не скажет она ни слова,
Я прочту сквозь ее молчанье
Отрицание - лобового,
Понимание - тонких тканей...
Озаренье иных мечтаний,
Неподвластного измеренья,
Разложение сочетаний,
Искажение точек зренья.
И она, улыбаясь тайно,
Мне напомнит, что все бывает...
Что уже остывает чайник,
Что уже шоколад тает...
На прощанье обернется,
Бросит взгляд на жилье поэта
И сюда уже не вернется.
И мы оба поверим в это...