Литература и журналистика

Похоже на Ремарка. Хотя я его не читал.

Но всегда представлял себе, чем-то вроде этого.

"На Западном фронте без перемен."?

Othello
Совершенно верно. Загадывай

Ну дерзайте. Попробуйте назвать автора, удивлюсь, если кто-то читал это произведение.

- Экая крикунья, - сказала из супротивного окна сьора Сусанна.- Принчипе, может быть, совсем пришел не с тем, чтобы видеть Пеппе.
- Конечно, с тем, чтобы видеть Пеппе, не правда ли, князь? С тем, чтобы видеть Пеппе, не так ли, князь? Чтобы увидеть Пеппе?
- Какой Пеппе, какой Пеппе! - продолжала с жестом обеими руками сьора Сусанна. - Князь стал бы думать теперь о Пеппе! Теперь время карнавала, князь поедет вместе с своей куджиной, маркезой Монтелли, поедет с друзьями в карете бросать цветы, поедет за город far allegria. Какой Пеппе! Какой Пеппе!
Князь изумился таким подробностям о своем препровождении времени; но изумляться ему было нечего, потому что сьора Сусанна знала все.
- Нет, мои любезные синьоры, - сказал князь, - мне, точно, нужно видеть Пеппе.
На это дала ответ князю уже синьора Грация, которая давно высунулась из окошка второго этажа и слушала. Ответ дала она, слегка пощелкав языком и покрутив пальцем, - обыкновенный отрицательный знак у римлянок, - и потом прибавила:
- Нет дома.
- Но, может быть, вы знаете, где он, куда ушел?
- Э! куда ушел! - повторила сьора Грация, приклонив голову к плечу. - Сстаться может в остерии, на площади у фонтана; верно, кто-нибудь позвал его, куда-нибудь ушел, chi lo sa (кто его знает)!
- Если хочет принчипе что-нибудь сказать ему, - подхватила из супротивного окна Барбаручья, надевая в то же время серьгу в свое ухо, - пусть скажет мне, я ему передам.
"Ну, нет", - подумал князь и поблагодарил за такую готовность.
В это время выглянул из перекрестного переулка огромный запачканный нос и, как большой топор, повиснул над показавшимися вслед за ними губами и всем лицом.
Это был сам Пеппе.
- Вот Пеппе! - воскликнула сьора Сусанна
- Вот идет Пеппе, sior principe! - вскрикнула живо из своего окна синьора Грация.
- Идет, идет Пеппе! - зазвенела из самого угла улицы сьора Чечилия.
- Принчипе, принчипе! вон Пеппе, вон Пеппе (ессо Рерре, ессо Рерре)! - кричали на улице ребятишки.
- Вижу, вижу, - сказал князь, оглушенный таким живым криком.
- Вот я, ессеlenzа, вот! - сказал Пеппе, снимая шапку.

Othello
Это Гоголь. Правда, произведение сейчас я вспомнить не смогу.

Правильно. А название простое: "Рим"

Othello
Точно! Из головы вылетело почему-то ))
Отрывок сам загадаешь (ибо я все-таки не назвала произведение) или мне публиковать можно?

Тебе все можно.

Тем более, что я просил лишь автора.

Автор достаточно известный, но если кто-то назовет его правильно (да еще и с произведением вместе) с первого раза - буду удивлена Псевдоним также приветствуется

Удивительная это вещь -- удаляющаяся спина несправедливо
обиженного и навсегда уходящего человека. Есть в ней какое-то
бессилие человеческое, какая-то жалкая слабость, которая просит
себя пожалеть, которая зовет: которая тянет за собою. Есть в
спине удаляющегося человека что-то такое, что напоминает о
несправедливостях и обидах, о которых нужно еще рассказать и
еще раз проститься, и сделать это нужно скорее, сейчас, потому
что уходит человек навсегда, и оставить по себе много боли,
которая долго еще будет мучить, и может быть в старости не
позволит ночами заснуть. Снова шел снег, но уже сухой и
холодный, ветер мотал фонарь, и на бульваре тени от деревьев
дружно виляли, как хвосты. Зиночка давно уже зашла за угол,
Зиночки давно уже не было видно, но все снова и снова
воображением я возвращал ее к себе, отпускал до угла, смотрел
на ее удаляющуюся спину, и опять, почему-то спиной, она
прилетала ко мне обратно. А когда, наконец, случайно промахнув
по карману, я звякнул в нем ее неиспользованными десятью
серебряными пятачками, и тут же вспомнил ее губки и голосок ее,
когда она сказала -- долго я их собирала, говорят, они к
счастью, -- то это было, как хлыст по моему подлому сердцу,
хлыст, который заставил меня бежать, бежать вслед за Зиночкой,
бежать по глубокому снегу в той расслабленной слезливости,
когда бежишь вослед двинувшемуся и последнему поезду, бежишь и
знаешь, что догнать его не сумеешь.

Если имееются в виду настоящие пятаки, то действие происходит до революции. Может Набоков/Сирин?

Othello
Это Набоков, но псевдоним другой)

А знаете, я не выдержал, прогуглил, потом скачал роман и прочел первую часть. С уверенностью теперь могу сказать, что это не Набоков.
У героев этого автора есть нечто, чего никогда не было у героев Набокова, а именно - совести. Их поступки не менее мерзки , нежели у набоковских героев, но в отличие от последних, их всегда сопровождает глубокое чувство вины.
Поэтому читатель может им сопереживать, как и героям Достоевского, которого Набоков терпеть не мог, как я теперь понимаю, именно по этой причине. Кстати Мережковский называл автора "Достоевским 30-х", противопоставляя его "пустоцвету" Набокову.

Othello
Очень интересный вопрос.
Литературоведы до сих пор спорят о том, кому принадлежит сей роман - Марку Леви или Владимиру Набокову. Есть, правда, и те, кто считают, что Михаил Агеев действительно существовал, но их менее всего. Абсолютное же большинство мнений сходится на том, что произведение принадлежит именно Владимиру Владимировичу.
Предлагаю загадать новый отрывок а по поводу романа - если интересно - побеседовать в какой-нибудь другой ветке.

Да, я прочел полемику по этому вопросу. Он решен уже и фактически: в письмах Марка Леви обнаружились последние строки романа, которые были до 1997-го неизвестны и без которых конец не полон:

"Это было все, что осталось после Вадима Масленникова, если не считать заношенного белья, рваного платья и маленького, желтого стекла, пузырька, на этикетке которого значилось:
1 gr. Cocain hydrohlor. E.Merk in Darmstadt".

http://old.russ.ru/krug/kniga/20000323-pr.html

А вот и отрывок, надеюсь достаточно аппетитный:

Бедная курица была худа и покрыта той толстой и щетинистой кожей, которую, несмотря на все усилия, не могут пробить никакие кости; должно быть, ее долго искали, пока наконец не нашли на насесте, где она спряталась, чтобы спокойно умереть от старости.
"Черт возьми! - подумал XXX. - Как это грустно! Я уважаю старость, но не в вареном и не в жареном виде".
И он осмотрелся по сторонам, желая убедиться, все ли разделяют его мнение. Совсем напротив - он увидел горящие глаза, заранее пожирающие эту вожделенную курицу, ту самую курицу, к которой он отнесся с таким презрением.

Othello
Спасибо за информацию

А отрывочек их "Трех мушкетеров" Дюма )