Литература и журналистика

Казалось бы, какая разница? Если человек долго и безуспешно ходил к «настоящим» медикам, которые ничем не могли ему помочь, то почему теперь в отчаянии не сходить к психолуху, чтобы хотя бы «на душе» полегчало? Ведь, в конце концов, платят же многие утратившие надежду люди другим всевозможным шарлатанам – «целителям», бабкам, гомеопатам и т.д.
Однако в действительности, увы, всё оказывалось отнюдь не так просто, как в очередной раз убедился Джонни, заглянув в ещё одну группу контакта после «закрытия лавочки» у психолуха Александра Впердолина. Новое сообщество впечатляло уже одним своим названием: «Возвращение к жизни (анти ВСД)». Было в этом названии что-то гадкое, унизительное, как бы намекающее, что у людей с этой напастью нет сколько-нибудь полноценного бытия.
Впрочем, внутри по своему содержанию эта группа оказалась не лучше своего заголовка. Если не считать множества сообщений, рекламировавших услуги различных психолухов, в остальном сообщество представляло собой своего рода кунсткамеру, населённую весьма колоритными персонажами.
Первой на себя внимание Джонни обратила полутроллиха Надежда Граблина, которую трудно было не заметить, когда значительная часть стены группы была загажена её сообщениями.
В своей реальной жизни (по крайней мере, если верить её рассказам о себе) Надежда Граблина была сильной женщиной. Она много работала в офисе и на огороде и одна воспитывала ребёнка. И при этом, надо отдать ей должное, несмотря на все сложности, не поливала грязью своего бывшего мужа. Напротив, при случае гордо говорила подругам, мол, в отличие от тех, с кем вас угораздило связать свои жизни, отец моего ребёнка – настоящий мужик. Почему тогда расстались? Просто настоящему мужчине от природы свойственно стремление спариваться с как можно большим количеством самок, а она не смогла простить измену.
Надежда, наверное, была бы в принципе не против попытаться снова обрести семейное счастье. Но вот незадача: Ей всё чаще с сожалением приходилось отмечать: Мужчины уже не те! Обмельчал мужик нынче! Ведут себя многие подобно барышням, зато какой гонор и запросы! Так зачем же ей тогда после в остальном вполне достойного, если не считать проблем с его верностью, первого мужа, как говорится, менять шило на мыло? Неудивительно поэтому, что на её бывшего был спрос, даже невзирая на его семейное положение, когда он формально был ещё с ней.
Впрочем, Надежда не считала, что настоящих мужчин не осталось совсем. Просто таковых осталось слишком мало, а потому вероятность встретить подобный живой экземпляр и захомутать себе была невелика. Кроме того, последние годы на этом пути возникла дополнительная, идеологическая, так сказать, сложность. Жил-был, допустим, приятный такой со всех отношениях мужчина, работящий и неплохо зарабатывающий, который при других обстоятельствах вполне мог бы стать надёжным супругом Надежде и заботливым отчимом её ребёнку. Однако его взгляды коренным образом поменялись после выхода опуса под названием «Женщина. Руководство для мужчин» известного гуру мизогинии, отставного инженера Олега Протосёлкина (см. также «Психические войны, или Кто в халате, тот и психиатр»). Теперь вместо того, чтобы составить партию хозяйственной женщине за 30, этот мужчина гордо орал на пивных вечеринках с себе подобными: «Мы не алени! Алени не мы!» Под влиянием новых женоненавистнических веяний он стал думать о том, как противно природе и потому позорно воспитывать чужое потомство. Ранее его так не волновали чужие гены, да он и не знал особо и не волновался сильно по поводу биологической стороны вопроса, коль скоро ему было действительно хорошо с этой женщиной. Теперь же, после знакомства с женоненавистническими измышлениями Протосёлкина он начал смотреть на подобные ситуации иначе, в результате чего перспектива формирования отношений с такой женщиной как Надежда (т.е. «разведёнкой с прицепом» по терминологии мизогинического гуру) становилась для него сомнительной.
В принципе, даже без мужчины Надежда со своим ребёнком могла бы вести достаточно полноценную жизнь, если бы её не поразила загадочная болезнь под названием «ВСД». Как и полагается нормальному человеку, когда симптомы стали всё больше мешать ей нормально функционировать, она первым делом пошла и «полностью обследовалась», чтобы «исключить органические заболевания». А когда там ей сказали, что у неё «всё идеально со здоровьем, хоть в космос», Надежда отправилась к психотерапевту.
Та же выписала ей антидепрессанты. Ибо можно сколько угодно разглагольствовать про «это всё у Вас в голове», «от нервов» и так далее, однако изменения в организме вполне реальны, и устранять их приходится соответствующими средствами.
Но в то же время психотерапевтиха заявила Надежде, что для того, чтобы не сидеть всю оставшуюся жизнь на таблетках, необходимо найти и проработать «причину невроза», типа внутреннего конфликта. Джонни, конечно же, мог понять мотивы этой женщины: ведь на кормлении – то клиента одними таблетками много денег не заработаешь, даже если бы фармкомпании ей с рецептов проценты отчисляли. Соответственно, важно было внушить Надежде идею о важности сочетания медикаментозного лечения с психотерапией.
И всё вроде бы как складывалось замечательно, но... Время шло. Многие месяцы, а потом годы с первого сеанса. Надежда исправно пила назначенные ей препараты и прорабатывала с терапевтом свою «психосоматику». Ей вроде как даже в целом стало полегче. И, тем не менее, время от времени Надежде не давали покоя пугающие приступы сердцебиения, а также множество других странных симптомов.
В результате, в её сознании возник мучительный диссонанс: С одной стороны, она считала себя сильной женщиной, которая вроде как всё делала правильно. С другой – никак не могла справиться с этой проклятой напастью, не являвшейся настоящей болезнью даже, потому что по обследованиям-то Надежда была полностью здорова!
Как следствие такого, если можно так выразиться, внутреннего конфликта, у неё стали всё сильнее нарастать фрустрации, которые она принялась виртуально разряжать, вероятно, беря пример со своих подруг (а также одного друга) по группе «Возвращение к жизни», которым ей хотелось подражать.
Первой из таких подруг была полутроллиха с полу-гламурным погонялом (вряд ли это было её реальное имя – скорее, просто так себя назвала при создании троллингового персонажа в контактике) Ариэль Суровая.
Если попытаться обрисовать крупными штрихами её портрет, то это примерно результат скрещивания Кейси Джонса с Лизой Печёнкиной, возможно, впрочем, ещё с добавлением одной клетки мозга. У неё также была легенда о том, как она вылечилась от «невроза», якобы взяв себя в руки, собрав волю в кулак и так далее. И как бы на этом основании она теперь постоянно демонстрировала наглое, глумливое превосходство над многими другими писавшими в группе. Ариэль всё время, глядя сверху вниз, словно снисходительно хлопала их по плечу, как бы призывая идти навстречу многочисленным страхам. А когда они в очередной раз обламывались, презрительно обзывала их слабаками и нытиками.
Другая подруга и наставница Надежды Граблиной по группе, Юлия Пигалица, надо отдать ей должное, не пыталась представить себя чудесным образом исцелившейся. Наверное, ей было бы действительно сложно такое изобразить после того, как она так много раз писала о своих проблемах со здоровьем. Также, о чём Юлия не раз писала, у неё было нарушено мозговое кровообращение из-за проблем с позвоночником. Впрочем, она по-прежнему считала основной причиной своего недомогания психосоматический невроз.
Однако, хотя Юлия Пигалица так и не исцелилась от ВСД, она, тем не менее, вела себя так, словно знала, как кому нужно лечиться лучше самого этого человека. Юлия была непоколебимо убеждена: у неё есть на это моральное право, т.к. она «профессионал», пусть и отставной. Ведь ранее Пигалица несколько лет работала в ПНД. И действительно, она обычно очень хорошо знала, какие лекарственные средства психиатры обычно назначают при различных распространённых психопатологиях, препараты первого выбора, так сказать.
С другой стороны, правда, со знанием матчасти, особенно каких-то базовых вещей, у неё дела обстояли гораздо хуже, а потому, когда к ней обращались с теоретическими вопросами, Юлия предпочитала цитировать своего интеллектуального кумира, который, будучи весьма колоритной личностью, заслуживает здесь особого развёрнутого упоминания.
Роман Штеккер, живший на тот момент в Израиле инвалид по психическому заболеванию, представлял на самом деле особую опасность, ибо был, сука, грамотный. Будучи по своему образованию даже не медиком, а каким-то там программистом или чем-то подобным, он мог значительно превосходить по уровню реальной квалификации среднестатистических «настоящих» психиатров, работавших в ПНД, типа той же Юлии Пигалицы. Просто у Романа Штеккера имелись некоторые нетривиальные познания в различных областях медицины, в первую очередь психиатрии. О том, как глубоко мог у него заходить интерес к этой сфере, может красноречиво свидетельствовать следующий факт: Большая часть людей испытывает влечение к противоположному полу, и лишь небольшой процент – к представителям своего. У Романа Штекера была гомосексуальная ориентация, однако его любимым сексуальным объектом был медицинский девайс под названием клизма, которым он обожал себя петушить.
Впрочем, несмотря на основательность познаний Романа по различным психиатрическим проблемам, ему так и не удалось прийти к пониманию биологических основ тревожных явлений. Стоило ему узнать о ком-нибудь с симптомами ВСД, как с ним тут же случалась, говоря в стиле Фрейда, регрессивная трансформация, и он принимался брызгать виртуальной слюной на тему «лечите свой грёбаный невроз!», который он, видимо, считал чем-то вроде неправильного образа мыслей.
Наблюдая за бурной «терапевтической» деятельностью Романа, предлагавшего бесплатные консультации через интернет и, очевидно, удовлетворявшего через неё некую свою нездоровую потребность в самоутверждении за счёт больных людей, Джонни не мог не отметить удивительный парадокс.
С одной стороны, Р. Штеккер то и дело называл своих адептов, а также прочих людей, в силу особенностей НС демонстрировавших такие черты как склонность к тревоге и обострённую негативную эмоциональность, невротиками. И это несмотря на то, что на Западе, которому он поклонялся (в противоположность «проклятому совку»), специалисты давно уже признали недопустимость определения человека через болезнь: шизофреник, диабетик и т.д. Очевидно, ему просто очень нравилось такое словоупотребление, и кому какое дело, как это воспринимается людьми, кого так обозвали, а главное, в каком свете подобное обращение выставляет их перед окружающими. Наверное, если ему бы это поставили на вид, он мог ответить: «но ведь они же действительно невротики!» Однако стоило кому-то характеризовать самого Романа через национальную принадлежность и сексуальную ориентацию, называя «жидовским пидором», как его это очень сильно огорчало, тем более, он ведь действительно был и тем и другим. Таким образом, налицо был двойной стандарт: Р. Штеккеру явно не нравилось, когда кто-то его называл по схеме, подобной той, руководствуясь которой он клеймил людей.
А тем временем, пока Роман развлекался, рекомендуя безгранично доверявшим ему «невротикам» различные коктейли из психотропных препаратов (правду о том, сколько он получал за это от фармацевтических компаний, разумеется, знал только он и представители соответствующих фирм-производителей), Юлия Пигалица использовала написанные им материалы, чтобы укрепить свой авторитет в группе «Возвращение к жизни». Ведь для неё так важно было позиционировать себя как специалиста, профессионала. И не беда (для неё, по её представлениям), что она уже давно не работает в своём несчастном ПНД, став домохозяйкой – ведь амбиций-то у неё указывать другим, как им жить, стало ещё больше! Впрочем, строго говоря, после ухода из диспансера, Юлия стала «временно не работающей» только формально. На самом же деле она постоянно пробовала себя в том, что называла «индивидуальном предпринимательстве», которое для неё выражалось в участиях в мошеннических сетевых схемах типа гербалайф – орифлейм, работающих по принципу лоханулся сам – обмани другого.
Но, с другой стороны, казалось бы, чем это может быть плохо, если человек, разбирающийся в теме лучше многих в группе, делился своими знаниями, давая бесплатные рекомендации? Вроде как другим участникам (по крайней мере, некоторым) можно было только благодарить её за бескорыстную помощь. Однако если присмотреться поближе, можно было заметить серьёзные негативные стороны деятельности Юлии в группе.
Так, сразу была заметна её позиция по принципу «каждый кулик своё болото хвалит». Каковы бы ни были симптомы у человека и сколь сильно они ни указывали на реальную, «физическую» природу заболевания в противоположность «это всё у тебя в голове», Юлия рекомендовала человеку пройти стандартный набор обследований «для исключения органической патологии», после чего обращаться в ПНД к психотерапевту.
Юлия выражала непоколебимую уверенность: подавляющее большинство соматических симптомов ВСД, на которые жаловались участники сообщества, носили психогенную природу. Когда же Джонни в ходе дискуссии с ней попытался возражать, упоминая неоднократно встреченные им в текстах сообщений проявления болезни, которые нельзя вызвать мыслями и вылечить словами, она заявила безапелляционно, что это вопрос индивидуального восприятия и личного мнения. Её же позиция, по словам самой Юлии, основана на достижениях науки и доказательной медицины.
Когда Джонни прочитал эту реплику Юлии, ему стало обидно, что она не может через интернет услышать смех, который вызвала у него таким заявлением. Какие слова знает, подумать только: «доказательная медицина!» – насмешливо думал он. И дело даже не в том, что с завершением «холодной войны» и обусловленным им урезанием государственных расходов на фундаментальные исследования наука окончательно превратилась в продажную девку буржуазии, когда «учёные» за гранты от своих хозяев – корпоративных толстосумов готовы мать родную продать, не только истину.
Вероятно, если бы Юлия знала (и хотела знать) о медицине хоть на гулькин хрен больше, чем её незатейливые стереотипы, она бы поняла, как на самом деле сложно, практически невозможно, полностью исключить органические нарушения. Фактически, оставаясь полностью честными перед пациентами, можно максимум лишь делать утверждения типа: «при нынешних возможностях диагностики нам не удалось выявить у Вас патологию, которая согласно принятым в настоящее время представлениям объясняла бы Ваше состояние».
А тем временем Джонни, словно желая немного подбодрить себя дополнительным аргументом в пользу собственной правоты, когда практически все участники сообщества были против него, зайдя с другой учётной записи (дабы не заподозрили подвоха) предложил своим оппонентам следующий тест при помощи провокационного вопроса:
«А у вас никогда не возникало мысли, что «метеочувствительность» людей с «ВСД» может иметь характер самоисполняющегося пророчества? По крайней мере, частично? Например, человек смотрит за окошко или прогноз в интернете и думает: ой, кажется, мне сейчас поплохеет!..»
Как и следовало предполагать, полученные им ответы были примерно такими: «Нет, не было такого! Я сначала чувствую, что мне становится плохо, а потом только спрашиваю, что с погодой». Даже Юлия собственной персоной ответила: «Однозначно нет! Скорее, это похоже на уточнение прогнозов Гидрометцентра. Типа, синоптики не предсказывали никаких колебаний температуры, давления и т.д., но я уже знал, что они ошибаются!»
К немалому удивлению Джонни, даже профессиональный психолух Елена Словоблудославская ответила развёрнуто:
«Нет, не возникали. У меня реально такая метеочувствительность. Я прогнозов не смотрю совсем, и за изменениями температуры и облачности не слежу. Но вот на днях легла спать вечером... Жара стояла за окном неимоверная! Ночью проснулась от приступа, промаялась часа два, уснула, встаю утром – ба!, за окном снег. То есть за ночь температура на 17 градусов рухнула! В окно я не смотрела и ночью его не открывала...»
И только Кейси Джонс, который оказался в той группе как всегда некстати, просёк провокацию и ответил насмешливо, усомнившись в искренности отвечавших. Мол, они сами не замечают, как постоянно с тревогой следят за погодой и с опасением ждут её перемены.
Казалось, Джонни должен был радоваться: ведь у него появился новый аргумент для полемики со сторонниками психосоматического генеза ВСД. Но он уже слишком устал морально от противостояния практически всем, а потому не видел смысла продолжать спор с теми, кто не искал объективной истины. Чего же тогда они добивались на самом деле?
Важное наблюдение, которое помогло ему найти для себя ответ на данный вопрос, Джонни сделал, когда одна девушка по имени Евгения имела неосторожность позволить себе не согласиться с Юлией Пигалицей в том, какое лекарство стоит лучше принимать одной участнице сообщества. Тогда Юлия гневно поинтересовалась, как обычно, обращаясь к собеседнице на Вы, со свойственной ей фальшивой почтительностью: «А Вы, простите, кто? Какая у Вас квалификация?» Евгения ей робко ответила, что она студентка – медик. Тогда Юлия угрожающе заявила примерно в таком стиле: «Вот когда доучитесь и будет у Вас практика минимум несколько лет, тогда, возможно, к Вам можно будет прислушаться. А пока идите и учитесь дальше и никогда не спорьте со старшими по званию, которые знают лучше, а не то мне придётся связаться с администрацией, чтобы Вас здесь заблокировали без права обжалования!»
Джонни, конечно, не испытывал особых симпатий и к той девице – студентке, с «высоты» своих знаний считавшей его клиническим неадекватом. Однако заметив, как Юлия Пигалица общалась с ней, Джонни невольно примерил это на себя и гневно подумал о том, как он сам бы реагировал, окажись он на месте этой Евгении. Нет, разумеется, он не стал бы терпеть такого базара по отношению к себе, а послал бы эту Пигалицу на х**! А если бы админ попытался его забанить, пригрозил бы рассказать, какая группа говно большему числу людей, чем когда-либо будут в ней состоять. Да ещё потом и рекламодателей его обосрать, чтобы они разбежались. А у новых (потенциальных) будет тогда повод хорошо подумать, хотят они афишировать себя в таком неблагополучном месте, или нет.
Впрочем, это были только мысли Джонни, и не до чего такого дело тогда не дошло. Видимо, Юлия также понимала, с какими людьми она может разговаривать как с Евгенией, а с кем нет. Да и в любом случае её больше волновало другое, а именно отсутствие подобающего признания со стороны участников сообщества. Поэтому Юлия решила разыграть с ними манипулятивный трюк под названием «Неблагодарные вы, уйду я от вас!» Она написала о своём решении покинуть группу, так как там сплошной негатив и жалобы, а к её советам никто не хочет прислушиваться.
Джонни всегда впечатляли такие проявления чувства воспалённого собственного величия у некоторых людей. «Ну не нравится тебе группа, так возьми и тихо выйди вон! Зачем же всех об этом информировать, да ещё расписывать пространно свои мотивы?!» – недоумевал Джонни.
Тем не менее, демарш Юлии Пигалицы, судя по всему, принёс ей ожидаемые результаты. Сразу же в комментариях ей стали писать множество её поклонниц: «На кого же Вы, чуть ли не единственный знающий человек, специалист, среди всего этого нытья, нас покидаете?!» Юлия же, как полагается в такой ситуации, принялась чванно ломаться, после чего пообещала время от времени заходить в сообщество и «наблюдать краем глаза» за происходящим, видимо, признавая тем самым сформировавшуюся у неё к тому времени зависимость от общения в группе, дававшего ей возможность вдоволь тешить своё эго.
Трудно сказать, кто больше всех вдохновил Надежду Граблину: была ли это Ариэль Суровая, Юлия Пигалица или кто-то ещё. А может, сама дошла. Возможно, это и не так важно, а главное результат. Но, так или иначе, Надежда открыла для себя важный принцип: когда тебе плохо, найди того, кому ещё хуже, и отыграйся на нём. А тут ей подвернулся изумительный вариант.
В свои двадцать пять лет Дима Седых по-прежнему жил с мамой. В принципе, это обстоятельство само по себе ещё не было чем-то из ряда вон. Например, Джонни жил с мамой почти до сорока лет, пока она не умерла от последствий своей «ВСД». Но если Джонни умел большую часть времени держать свои переживания по поводу симптомов в себе, понимая, как глупо было бы делиться ими на публике, то Дима был слишком слаб не только телом, но и духом, а потому испытывал непреодолимую потребность излить душу в контактике. Более того, Дима (о ужас!) нигде не работал.
Нет, это никоим образом не означает, что Дима всю жизнь собирался сидеть нахлебником на шее у собственной матери. Просто так уж сложилось. Сначала он закончил ПТУ и пытался работать по полученной там пролетарской специальности, однако сумел заработать лишь грыжу. Уже тогда Дима не мог не заметить неблагоприятные перемены, происходившие в его организме: физически он становился всё слабее и был уже не способен поднимать более пяти килограммов. Соответственно, ему необходимо было искать другую работу.
Однако в его провинции для «менее пыльного» трудоустройства требовалось высшее образование. И Дима пошёл учиться в институт. На психолуха. Наверное, ему самому такой выбор специальности казался достаточно логичным, и он даже не догадывался, насколько это было абсурдно в его ситуации.
Подобно многим, кто пошёл учиться на психолуха, Дима надеялся получить знания, которые помогут ему разобраться в себе. Следуя распространённым в обществе верованиям (несомненно, насаждённым в массовом сознании теми, кому это было выгодно), он видел причины даже своих многочисленных соматических проблем в детстве, в сложных взаимоотношениях в семье и т.д.: «от злости в семье, и невозможности найти близких людей я получил вот это».
Кроме того, Дима считал себя добрым, хорошим человеком, и очень хотел «помогать людям», особенно тем, кому не повезло в жизни так же, как и ему. Последний мотив представлялся Джонни особенно наивным. Им это воспринималось, как если бы человек пошёл учиться в автодорожный институт, чтобы по его окончании торговать подержанными машинами, дабы у каждого человека с ограниченными финансами была возможность приобрести себе недорогое средство передвижения. Нет, безусловно, иногда случается и такое, а дилерам в этой сфере несомненно полезно знание устройства двигателя внутреннего сгорания, однако главный их профессиональный навык – умение ездить клиенту по ушам. Подобным образом и у психолухов. Соответственно, Дима, будучи по своей натуре слишком добрым и мягким человеком, наверное, никогда не сумел бы развить в себе столь необходимый в этом ремесле навык обманывать людей.
Впрочем, Диме в любом случае не суждено было закончить курса. Его здоровье стало ухудшаться. Однажды он ел обычный свой бутерброд с колбасой и сыром, и вдруг почувствовал, как не может проглотить кусок, и всё. Потом это неоднократно повторялось, и через некоторое время Дима уже практически не мог есть твердые продукты. Когда же он пытался, то у него возникало ощущение, что «пищевод плохо толкает еду... что там наверху пища стоит».
Из-за описанной проблемы с глотанием Дмитрию пришлось значительно ограничить свой рацион, вследствие чего у него стал снижаться вес, который через несколько месяцев стал 43 килограмма при росте метр шестьдесят пять и продолжал падать. Понимая, что не может контролировать своё похудание и попросту умрёт от истощения, если не сумеет остановить процесс, Дима решил обратиться за медицинской помощью и пошёл к терапевту в районную поликлинику.
А жил он в Белгороде, прославившемся тем, что иногда тамошние врачи убивают пациентов. Нет, не в переносном смысле, например, неправильным лечением, чем давно уже трудно кого-то удивить, а в самом буквальном, посредством нанесения телесных повреждений, несовместимых с жизнью.
Данное обстоятельство, впрочем, не следует истолковывать превратно как повод для осуждения врачей. Учитывая состояние, в которое государственной властью была поставлена некогда бесплатная, а теперь обязательно страховая медицина, они скорее заслуживают искреннего восхищения тем, что не убивают ещё больше пациентов, а, напротив, умудряются даже спасать кому-то жизнь и поправлять здоровье.
Нет необходимости говорить о том, как мало в сложившемся положении у врача было времени на осмотр пациента и сбор истории. Поэтому не удивительно, что как только пациент зашёл в кабинет, лишь мельком взглянув на него, терапевт сразу же определилась с диагнозом: «нервная анорексия!» И кого волнует, что, как впоследствии говорил Джонни, цинично комментируя случившееся, единственным симптомом этого расстройства у Димы, помимо слишком низкого веса, было отсутствие месячных!
Впрочем, надо отдать должное терапевту Димы. После того как больной несколько раз слёзно повторил утверждение о том, как сильно на самом деле хочет кушать, но, к сожалению, не может нормально глотать, врачиха решила дать ему ещё один шанс и направила к гастроэнтерологу, где, как полагается, его подвергли традиционной в таких случаях экзекуции с глотанием зонда. Однако когда в процессе гастроскопии не нашлось ничего, кроме «рефлюкса и небольшого гастрита», специалист безапелляционно заявила Диме относительно его неспособности нормально глотать пищу: «это просто у тебя так депрессия проявляется!»
Соответственно, когда Дима снова пришёл к терапевту, ему сообщили, какой у него теперь выбор: Он может сам пойти к психотерапевту, разумеется, за деньги, или его могут направить бесплатно «на Преображенскую улицу» (эвфемизм, обозначавший местный психоневрологический диспансер по месту его расположения). Пусть там, мол, разбираются с ним и с его симптомами. Она же, терапевт, ничем больше не может ему помочь, т.к. у него это всё «от нервов».
Вернувшись от врача с таким вердиктом, Дима Седых в отчаянии описал свою проблему на стене сообщества «ВСД: Возвращение к жизни», заключив своё сообщение призывом: «Пожалуйста, помогите мне, посоветуйте, как лучше поступить в такой ситуации. Мне действительно очень плохо, и я не считаю, что это нервное».
Как только появился этот пост, завсегдатаи сообщества стали наперебой отвечать его автору на разные лады, но с примерно одним и тем же смыслом:
«Это всё невроз. Ты просто не понимаешь, как он может проявляться! От него бывает ещё и не такое! Поэтому тебе правильно рекомендовали обратиться к психотерапевту. Наверное, врачу виднее, чем тебе, какие у тебя могут быть заболевания и по какой причине, ты так не считаешь?»
Прочитав комментарии, Джонни не мог остаться в стороне и высказал свою точку зрения по данному вопросу, которая сводилась к следующему:
К сожалению, врачам в такой ситуации бывает сложно признать свою неспособность или отсутствие у них возможности по иной причине (например, ввиду отсутствия доступности современных диагностических процедур в системе ОМС) поставить правильный диагноз, не говоря уже о проведении эффективного лечения. Им проще отправить к психотерапевту, сказав, мол, это у Вас нервное, психосоматическое. А нет у пациента денег – ату его, в дурку, где его накормят психотропными препаратами, чтобы он имя матери родной забыл, не говоря уже про лечение своих реальных болезней! Точнее нет, пардон, его отправят в ПНД. Так как кому на хрен в стационаре нужен больной, с которого нечего взять, кормить ещё его на казённые средства?! Поэтому в дурку отправляют только тех, кто представляет реальную опасность для окружающих, скажем, стреляя из автоматического оружия в окна детских садов. Угроза самому себе здесь не в счёт, т.к. если депрессивный псих пустит себя в расход, Системе же только проще будет! Исключения, пожалуй, могут составлять только (потенциальные) устроители громких шоу в стиле типа Ня-Пока! или чего-нибудь подобного.
Однако тираду Джонни по большей части просто проигнорировали.
Тем временем врачи районной поликлиники, куда обращался Дмитрий Седых, в некотором роде смилостивились над своим несчастным пациентом. Как подумал Джонни, вероятно, из соображений «как бы чего не вышло»: а вдруг больной умрёт от истощения?! Участковая врачиха Димы изыскала возможность направить его к бесплатному (!) психотерапевту. Причём не к какому-нибудь занюханному практиканту, а заслуженной, опытной тётке с большим стажем, по какой-то загадочной причине часть своего времени принимавшей, так сказать, pro bono publico, т.е. в системе ОМС.
К предстоящему визиту Дима отнёсся очень серьёзно. Он даже обратился к участникам сообщества «ВСД: Возвращение к жизни» с просьбой:
«Пожалуйста, поделитесь своими впечатлениями от посещения психотерапевта. Что ей рассказывать в плане болезней, только самое важное или прямо со всех подробностях? А то у меня самые разнообразные проблемы со здоровьем имеются, включая интимные. Но, с другой стороны, если ей всё в подробностях рассказывать, где у меня как давит и колет, она точно подумает, что я какой-то ненормальный... Спасибо!»
Разумеется, Джонни мог лишь догадываться, какие у Димы имелись интимные проблемы. Возможно, его беспокоило слишком скорое семяизвержение во время занятий онанизмом (то, насколько хорошо «стоит» обычно не играет решающей роли в данном контексте, когда не нужно куда-то целенаправленно заталкивать свой писюн, и получить оргазм можно при практически нулевой эрекции) или иные затруднения.
Джонни было интереснее почитать ответы других участников сообщества, адресованные Диме, т.к. они представлялись весьма симптоматичными в плане того, какие ожидания люди связывают с посещением психолухов и психотерапевтов.
Так, Надежда Граблина писала: «Она сама будет задавать тебе наводящие вопросы, на то она и психолог – не слезет с тебя, пока не вытянет все твои проблемы наружу. Сам не заметишь, как из тебя польется. Если, конечно, она настоящий профессионал».
Ещё более показательным, пожалуй, был комментарий другой участницы:
«Пока Вы будете рассказывать психотерапевту о своих болячках, она поймет, какие у Вас неверные убеждения. На самом деле, их особо не интересуют физические проявления. Лучше расскажите о детстве и взрослой жизни».
Читая последнюю реплику, Джонни не мог не ухмыльнуться цинично про себя: «Оказывается, если человек не в состоянии нормально глотать пищу, это проявление неверных убеждений!»
Однако ему не пришлось долго прикалываться на эту тему с самим собой, т.к. вскоре после того, как он ознакомился с упомянутой дискуссией, на стене сообщества появился рассказ Димы о том, чем закончился его визит к психотерапевту. В этом подробном описании происшедшего хорошо чувствовалась удивительная наивность ожиданий несостоявшегося психолуха, а также глубина его разочарований, когда они не оправдались.
Дима, чувствовавший себя обманутым, не скрывал своих чувств. Ведь он так надеялся, что тётенька внимательно его выслушает, проникнется рассказанной им трогательной историей, покачает головой и скажет, что ну, конечно же, никакие это не нервы, так не может быть, и выпишет ему направление на обследования, которые помогут, наконец, диагностировать мучившую его реальную болезнь!
Но на практике всё пошло совершенно иначе. Тётка – психотерапевт прервала излияния Димы с описанием разнообразных симптомов, не дослушав даже до конца их начала, и произнесла свой вердикт: «Всё это – проявления твоей депрессии!» После чего выписала Диме амитриптилин и прочие препараты.
Дима подытожил рассказ о своём визите заявлением, которое было сделано непривычным для него решительным тоном: «Я всё-таки не думаю, что у меня это от нервов, и она даже не попыталась мне внятно объяснить, почему у меня давно такая слабость, не говоря уже про неспособность нормально глотать пищу, а потому не вижу смысла принимать назначенные мне психотропные препараты».
И тут началось!.. Надежда Граблина первой толкнула пламенную обличительную речь:
«Мне тебя уже прикончить охота! Я, женщина, работаю физически по 12 часов каждый день, со своими проблемами со здоровьем. И меня никто не спрашивает, где и что болит, так как если не нравится, то проваливай! Я снимаю квартиру, поскольку мне негде жить, и поднимаю сына одна! Кроме того, ещё и подрабатываю по возможности. Да я бы на месте твоей матери тебя пи...ла каждый день! Ты говоришь, что болен, но ничего не сделал для того, чтобы выздороветь! Даже таблетку выпить не можешь, настолько переживаешь за свою шкуру!..»
Надежде принялся подпевать хор других тёток, также спешивших обрушить свой «праведный» гнев на «тунеядца» Диму.
Затем к процессу подключились психолухи, которые всегда присутствовали в группе, чтобы рекламировать свои услуги среди страждущих. Один из них, Александр Пискунов, сначала задал Диме провокационный вопрос, воспитывался ли тот всю жизнь одной мамой, после чего, получив утвердительный ответ, сделал «глубокомысленный» вывод: «Мне кажется, тут есть сверхвыгода и сверхкомпенсация симптома».
Ему новой волной стали вторить «сильно умные» тётки:
«Походи к психологу! Я понимаю, когда ты проходишь обследования, и у тебя находят болезни, вот тогда ты больной человек! Но ты здоровый! У тебя страх к еде!»
А также большие «любители психологии», у которых, судя по всему, в анамнезе многолетнее чтение высера таких, как Александр Пискунов:
«На мой взгляд, это синдром "маленького мальчика", которого всегда обижали в школе, во дворе, да и по жизни. Решившего попробовать себя на бескрайних просторах инета, прикрывшись личиной игровых персонажей, но и тут не добившегося выдающихся результатов. Как результат – сон от двух до четырёх часов в сутки (как же не пройти такие необходимые квесты?), вместо нормального питания – перехватывание кусков. А если сюда добавить стресс от непонимания мамы, которая тебя содержит, то понять причины твоей депрессии можно».
Джонни не мог в очередной раз заметить ядовитую тенденцию этих говнюков – фанатов психологии, несомненно, заимствованную ими у «специалистов» в сфере мозг***ства, которым они тужатся подражать, – к обвинению жертв: Если тебя обижали в школе, значит, ты сам в этом виноват! Не иначе, каким-то образом притягивал к себе издевательства!
При этом, правда, большие любители психологии почему-то оставляют открытым вопрос, почему при здоровом мозге у них столь убогий уровень интеллектуального развития, позволяющий им делать такие утверждения, как тот умник, поддержавший Александра Пискунова в обличении Дмитрия Седых, заявивший, что люди болеют, потому что находят «повод ничего не делать! А проблемы с глотанием пищи и сном легко лечатся восьмичасовой физической работой на свежем воздухе». Расскажи об этом людям, у которых раковая опухоль или иное органическое заболевание препятствует прохождению еды, а также тем, кто в самом прямом смысле умирает от бессонницы!– цинично думал Джонни.
Впрочем, процитированное утверждение было отнюдь не единственным перлом упомянутого любителя психологии, упомянувшего также, в частности, «тот факт, что после сорока минут игры за компьютером человеческий мозг теряет способность сосредоточиться как минимум на четыре часа, но ты продолжаешь его беспощадно насиловать». А вот святое не трожь, сука, – гневно подумал Джонни, в своё время бывший таким заядлым геймером, что по такой логике его больной мозг уже давно должен был до конца своих дней утратить возможность концентрироваться (это, в принципе, конечно, имело место, но по иной причине, скорее всего, из-за плохого кровоснабжения).
Не прошла мимо Димы и не смогла не принять участие в его травле даже Ариэль Суровая, написавшая про то, как он «через жалость <других людей к нему> лелеет такую извращенно-невротическую любовь к себе. Может, у него и есть какие-то мелкие физические проблемы – а у кого их нет, – но то, что психика у него нездорова – это налицо».
Очевидно, понимание «душевных» расстройств как болезней головного мозга было ей недоступно, а потому в своей тираде она исходила из такой (характерной, кстати, также для многих психолухов) дуалистической трактовки, когда нарушения «разума» считаются не имеющими никакой органической основы.
Джонни было тошно наблюдать это действо. Вызывала отвращение даже та покорность, с которой Дима воспринимал происходящее, за всю травлю робко проронивший только: «Надежда, ты меня очень сильно расстроила!»
Джонни просто не понимал, как можно такие наезды безропотно сносить. Да если бы подобное, даже в несколько раз меньше, говорили про него, он бы в долгу не остался, не стесняясь в выражениях. Тем более, здесь, в интернете, это можно было делать безопасно, без страха получить в морду, в своё время так сильно мешавшего ему в конфликтах, случавшихся в его реальной жизни. Тут же максимум могут забанить в группе, но тогда можно пригрозить админу устроить паблисити с жирным знаком минус не только ему (сам он наверняка на хрен никому не интересен), но и его рекламодателям, лишив его тем самым главного, для чего, собственно, создавалась группа – реального денежного дохода, который она приносит.
Эти гады, которые собрались травить Дмитрия, словно даже не хотели видеть хорошего в нём, например, каким он был честным и добрым человеком.
Но Джонни не собирался с этим мириться. Свою обличительную, направленную против всяческих психолухов и психотерапевтов речь в защиту Д. Седых он начал с антидепрессанта.
К сожалению, подобно самому Джонни, у Димы было большое сердце не только в переносном смысле. Но в таком буквальном понимании это означало также «тяжело больное». Кстати, надо отдать должное Диме, в отличие от Джонни, испытывавшего из-за этого постоянную сильную тревогу внезапно умереть, когда у него выявили гипертрофию левого желудочка, он отнёсся к этому факту стоически: «сердце всё равно не лечится, поэтому нет смысла об этом постоянно думать».
Обращаясь к своим оппонентам, Джонни призвал их, как говорится, рассматривать мух отдельно от котлет. По его словам, у Димы вполне могут быть проблемы, которые уместно назвать «психологическими». Как и у любого, впрочем, человека. Включая психолухов, скрывающих свои недостатки при помощи хорошо развитых профессиональных навыков втирать другим про их дефекты.
И если бы Дмитрий писал, что женщину себе найти не может, тогда можно ещё говорить, что им в основном другие нравятся, а он слабак, инфантил и иждивенец по жизни и т.д. Однако в данном случае психологические проблемы, каковы бы они у него ни были, не помешали ему прийти в поликлинику и рассказать о своих проблемах со здоровьем! И какую же «помощь» он там получил?! Ему вначале поставили диагноз: «нервная анорексия». И не беда, что врач толком не знает, с чем это едят, простите за каламбур, если такой неуместный ярлык пациенту наклеивает, зато словосочетание – то какое модное нынче! И отправили Диму с этим делом, разумеется, к психотерапевту.
Ну а та, уж конечно, не станет разбираться, почему мышцы у него уже много лет слабеют, – такие подробности ниже её достоинства, да и не знает она ничего об этом, отчего такое может быть. А глотать он не может, по её мнению, из-за депрессии. Вот ему препарат соответствующий и выписывают.
И кого волнует, если у человека сердце больное, а с 3-цикликами в своё время были проблемы в этом плане, связанные с возникновением опасных желудочковых аритмий! Ну, подумаешь, помрёт пациент, а кто за него спросит, если он даже для матери родной обуза?!
В качестве альтернативы мнению врачей Джонни изложил своё видение ситуации. С его точки зрения, слабость мышц у Димы была слишком выраженной, чтобы являться просто следствием детренированности. Тем более, у него имелось сразу несколько грыж.
По мнению Джонни, в основе патологического процесса в организме Димы были никоим образом не его «неправильные» мысли или переживания, детские фиксации/психические травмы и т.д., а дефект генетического кода, в результате чего нарушен синтез важных структурных элементов мышечной ткани, включая сердечную.
Возможно, конечно, болезнь Димы неизлечима на данном этапе развития медицины. Однако даже в этом случае пациентов с ней важно наблюдать и изучать, чтобы искать новые подходы к терапии. А может, удастся даже подобрать схему модификации питания/добавки/препараты так, чтобы пусть на какое-то время, но уберечь пациента от гибели в результате прогрессирующей кардиомиопатии или элементарного истощения вследствие дисфагии (процесс глотания требует точной, координированной работы около 30 различных нервов и мышц).
Однако пациента, по словам Джонни, не собираются даже пытаться адекватно диагностировать, предлагая ему вместо этого принимать психотропные препараты, которые заведомо не помогут радикально в лечении миопатии!
Да, у Димы может также действительно быть «невроз», наличие которого, кстати, никоим образом не оберегает его от возникновения различных серьёзных заболеваний. Более того, последние могут провоцировать проявления многочисленных симптомов «ВСД» за счёт активации автономной нервной системы для попытки восстановления отклоняющихся от нормы физиологических параметров, нарушенных патологическим состоянием.
Логично также, когда у пациента, которого не могут и даже не пытаются правильно диагностировать врачи, возникает в связи с этим серьёзное беспокойство и подавленное настроение. Однако перечисленные эмоциональные/аффективные реакции оказываются в данной ситуации уже следствиями, а отнюдь не причинами заболевания. И да, если его «обижали в школе, во дворе, да и по жизни», то это вовсе не он виноват, а люди вокруг такое говно, которое, видя тех, кто не способен себя защитить, не только самоутверждается за их счёт, демонстрируя мнимое превосходство на языке грубой физической силы, но и целенаправленно унижает. А при таком раскладе, как тут не впасть в депрессию?!
Как и пророчила Надежда Граблина, Джонни не удалось найти в группе «ВСД: Возвращение к жизни» единомышленников, как, впрочем, и ни в одной другой. Зато после упомянутой тирады у него появился «диагноз»: шизофрения. Хотя у подавляющего большинства собравшихся в группе, включая психолухов, имелись весьма скудные сведения по части психопатологии, относительно Джонни практически ни у кого не было сомнения. На чём же была основана их уверенность в его диагнозе?
Те, чьи знания о душевных расстройствах были самыми скромными, рассуждали примерно так: «Основной симптом шизофрении – бред. А всё, что пишет Джонни, как раз подходит под данное определение». Как сформулировала такую позицию активная участница группы, психолух Елена Словоблудословская, «Покажите его сочинения практикующему психотерапевту, и он не усомнится в диагнозе».
Более же «продвинутые» давали также развёрнутое обоснование: «Он постоянно ищет и находит повсюду страшные болезни, которыми ему нравится пугать других. Невротик осознаёт свою ипохондрию и обращается к специалисту – психотерапевту, чтобы ему помогли с этим справиться. Настоящий же псих даже не замечает, что у него серьёзная проблема, поскольку не способен адекватно воспринимать реальность. Поэтому он ходит повсюду и пытается навязать другим свои бредовые идеи, словно великую истину, открывшуюся только ему и которую другие почему-то не видят».
Читая подобные заключения многих участников относительно состояния его психического здоровья, Джонни невольно задумывался: а в самом деле, не сгущает ли он краски? Например, в случае с Димой. Ведь иногда действительно случаются врачебные ошибки. Их не совершает только тот, кто ничего не делает. Да, порой цена таких оплошностей – человеческая жизнь, и это печально, но от этого, наверное, никуда не деться, c'est la vie.
Однако неоднократно просматривая стену группы «ВСД: Возвращение к жизни», Джонни снова и снова натыкался на странные, мягко говоря, вещи. Так, например, поразила его история одной девушки по имени Екатерина. Она сразу вызвала у него симпатию своими милыми рисунками, выложенными на её странице. Для Джонни это был приятный контраст со многими сверстницами Екатерины – наглыми сучками, озабоченными в основном найти себе хахаля побогаче и развести его на бабло.
Но уже целый год она чувствовала себя нехорошо. По словам Екатерины, её мучило постоянное чувство тревоги, иногда очень сильной. Затем туман в голове. Иногда у неё возникали пугающие ощущения «не понимаю, где нахожусь» и «всё плывёт». Кроме того, она заметила: «Когда я иду и даже если просто стою, то меня шатает. Думаю, что не выдержу – не дойду и свалюсь. Как будто нарушение координации. У меня такое длится уже более года». Екатерину также мучили «шум в голове», боли в затылке и «метеозависимость». Но особенно Джонни поразили глаза девушки. Они были, как у старого гипертоника. Нет, разумеется, сам Джонни так глубоко в глаза Екатерине не заглядывал, поскольку у него не было ни щелевой лампы, ни офтальмоскопа, да и в любом случае она находилась географически слишком далеко, чтобы ему представилась такая возможность, однако таков был смысл заключения смотревшего её окулиста. Конечно, у самого Джонни также была подобная проблема с сосудами, но про себя он был убеждён, что ему скоро помирать, а она-то ещё совсем юная!..
В чём же врачи видели основную причину плохого самочувствия Екатерины? Сначала, руководствуясь вошедшим в славную традицию профессии принципом «в любой непонятной ситуации отправляй к коллеге другой специальности», они переадресовывали её по маршруту «терапевт – невролог – психиатр». Последний же, поинтересовавшись, были ли у неё стрессы, сказал ей, что её проблемы с самочувствием носят психосоматический характер.
Однако Джонни, ознакомившись с её историей, категорически не мог согласиться с таким выводом. Интересно, а бывают где-то вообще такие люди, у кого совсем нет стрессов, особенно, когда тебе и без того плохо?!– недоумевал он. В качестве альтернативы, Джонни изложил своё видение патологических процессов в организме Екатерины, основанное на реальных механизмах, а не психосоматических мифах, к тому же дополнительно отравляющих жизнь пациента возложением на него вины за болезнь.
Однако как всегда, изложение позиции «шизофреника» Джонни никто даже не захотел слушать. Все сочли куда более авторитетным мнение местного тролля Пети Петькина. Тем более, последний пользовался в группе репутацией настоящего эксперта, имея медицинское образование. Особое восхищение женщин группы вызывала история о том, как Петя Петькин «победил» ВСД: по его словам, для этого он устроился на работу патологоанатомом.
Однако Джонни не был впечатлён. И дело даже не в том, как Петя Петькин писал медицинские термины, например, «холицестит». Да, сообщения троллей подобных ему могли провоцировать на стенах сообществ, в форумах и т.д. «холи вар», но в том смысле, в котором он имел в виду в упомянутой ситуации, следовало писать холецистит, холедох, холепанкреатография и т.д., – желчно думал Джонни. Однако в то же время Джонни считал неразумным и несправедливым требовать, допустим, от кавказцев и даже жителей Украины (каковым был Петя, любивший поражать женщин своими рассказами о местах боёв, а также про то, в каком состоянии оттуда привозят трупы) грамотного владения орфографией русского языка, не бывшего для них родным, первым.
Для Джонни куда более важным индикатором общего уровня человека были, скажем, сотни по большому счёту бессмысленных сообщений, которыми не раз обменивались Петя Петькин и Надежда Граблина (да-да, та самая очень занятая сильная женщина, работавшая по двенадцать часов в день!), загаживая ими стену группы «ВСД: Возвращение к жизни».
Если же Петя и пытался высказывать «по делу» своё «авторитетное» мнение, то для действительно знающего человека выглядело это так, как в своё время в рекламе по зомбоящику: «иногда лучше жевать, чем говорить». Например, когда Екатерина написала, как ей плохо, «великий судмедэксперт» заявил: «Тебе надо себе парня нормального найти, и тогда все твои симптомы пройдут!»
– Правда?! Да неужели? Прям все-все без исключения симптомы? Головокружение?! Атаксия?! Тиннитус?! Даже ангиопатия сетчатки?! Если так, то, может, мне тоже парня себе найти, а вдруг полегчает?! Эх, как жаль, я никому совсем не нужен, а то бы, смотришь, вылечился!– думал цинично Джонни, читая сообщения знатока медицины Пети Петькина.
Впрочем, помимо Надежды Граблиной и Пети Петькина в группе «ВСД: Возвращение к жизни» было много и других колоритных персонажей. Чего стоила, например, «сексолог» Анна Сношахина. По специальности она выучилась на психолуха – психотерапевта. Но вот незадача: в славном городе Мухосранске, откуда она родом, не находилось достаточно (по крайней мере, для меркантильных потребностей Анны) любителей, чтобы им трахали мозг за их же деньги – видимо, простым (и даже несколько «быдловатым») ребятам и девчатам оттуда было не понять, зачем людям вообще такое нужно! Поэтому Анна покинула своё родное и насиженное, но не хлебное место, и приехала в Москву.
Надо отдать ей должное, она не пыталась скрывать от других участников группы свою ВСД и даже пикантных обстоятельств, при которых эта болезнь у неё проявлялась. Например, однажды она поделилась, как после секса её мало того что «накрыло», так у неё ещё конечности покрылись странным (сосудистым?) рисунком а-ля сетчатое ливедо. И в то же время отказаться сочетать «приятное с полезным» ей было нельзя, т.к. надо же было пробивать себе путь в нерезиновую теми местами, которыми хоть как-то получалось!
Не менее зрелищно проявлялся интерес Анны к сексу также и в её общении с другими участницами сообщества «ВСД: Возвращение к жизни». Стоило новенькой появиться в группе, как Анна адресовала ей вопрос: «А как у Вас с ЭТИМ?» Если женщина пыталась уклониться под предлогом, мол, ЭТО её личное дело, почему она должна рассказывать и т.д., Анна реагировала так: «А, ну при столь сильно выраженном чувстве ложного стыда понятно, почему у Вас ВСД!» С другой стороны, стоило женщине проявить неосторожность и признаться: «не очень», или «у меня в настоящее время нет секса», Анна снова делала неизбежный вывод: «А, ну ясно тогда, откуда Ваш невроз!» Поэтому со временем новенькие, приходя в группу и видя на стене беседы Анны с другими недавно пришедшими участницами, уже не дожидаясь унизительных расспросов, спешили сами заявить: «У меня с ЭТИМ делом вроде всё нормально, только с головой всё равно почему-то плохо!»
Другим выразительным персонажем в группе «ВСД: Возвращение к жизни» оказался уютно обосновавшийся в ней рекламный агент (как Джонни очень скоро понял по его поведению) Вячеслав Склизкий, писавший, в частности:
«Дорогие друзья! Всё, что вы тут описываете – это телесные проявления эмоций! Этого не стоит бояться! Организм сам себя убить не может!
Когда вы смотрите на мир не гибко, слишком эмоционально, то у вас появляются противоречия сознания с подсознанием, вашего мировоззрения с обстоятельствами и ситуациями в вашей жизни. И если эти ситуации не решаются и их накапливается достаточно, то у вас возникает внутреннее напряжение вегетативной нервной системы, что вызывает симптоматизацию вашего тела». И вот тогда вы идете себе в магазин или находитесь на работе, и вдруг резко начинаете ощущать не смерть, не инфаркт или инсульт, а вегетативное проявление вашего внутреннего конфликта. Тогда вы начинаете пугаться этого состояния, и ваша оценка этого вегетативного проявления вызывает у вас панику.
И хватит сидеть на форумах и перемывать косточки: а у Пети колет здесь, а у Даши там, а у Вити понос и т.д. и т.п. Вы тем самым себя только закапываете в симптом. Собираете на себя чужие проявления, а потом говорите: блин, а у меня тоже там болит и колет! Половину симптоматики вы вычитали на форумах, и если бы туда вовсе не лезли, то было бы вам значительно лучше!..
Пока вы находитесь на уровне «исследую свой организм», прислушиваетесь к нему: «там болит, там колет», вы находитесь в том состоянии, в которое и уводит вас ваш защитный механизм, невроз, решая тем самым за вас вашу проблему, которую вы не можете решить. Нужно вывести конфликт между сознанием и подсознанием в зону осознанности, что дает выбор, как его разрешить. Тем самым мы как бы оголяем опять этот конфликт, который был закрыт фобиями, страхами, мыслями и прочим, и делаем его актуальным, и после этого уже работаем в данном направлении!
Люди спрашивают: «могу ли я сам проработать свою личность, разрешить внутренний конфликт?» Вряд ли! Та информация, которую мы пытаемся найти через книги, фильмы и прочее зачастую только усугубляет наше положение, потому что начинаем искать у себя различные психиатрические заболевания, находим симптомы шизофрении и прочих расстройств. Люди в неврозе мнительны и внушаемы, поэтому так часто чувствуют много различных симптомов, которых и не было бы вовсе, если бы они не залезли в интернет и не прочитали бы кучу статей.
Работать с панической атакой и некоторыми фобиями можно самостоятельно, это не трудно, но основную работу над личностью над ее корректировкой лучше доверить специалисту, человеку, который разбирается в этих вещах. Ведь когда вы лечите зубы или сердце, вы не занимаетесь этим самостоятельно. Так же и к психике человека надо относиться бережно, и доверять её только в надёжные руки! Без терапевта никуда, потому что включается такая функция как психологические защиты, и то, что вы сделать сможете с терапевтом, вы не сможете совершить без его помощи. Ваш защитный механизм просто-напросто не даст вам это сделать, а терапевт умеет обходить эти защиты и двигаться с вами дальше!..
Многие спрашивают: Почему у меня страхи, если раньше я ничего не боялся? Дело в том, что у вас есть проблема, которую вы не решаете, внутренний конфликт, и тем самым в вашей головушке перегружается доминанта (зона, отвечающая за внутренний конфликт), и чтобы ее разгрузить, мозгу надо придумать другую доминанту. Эта доминанта и есть ваши страхи и тревоги, из-за этого вы боитесь всего чего только можно, хотя и понимаете, что это глупо и абсурдно. И вот пока вы не решите свой внутренний конфликт, вы так и будете бояться всего на свете! Таблетки разгружают эту доминанту, и тем самым отпадает потребность бояться. Когда таблетка выводится из крови, происходит рецидив, и симптом возвращается!»
Вячеслава Склизкого поддержал и дополнил психолух Александр Пискунов:
«Это называется принцип смещения доминанты. В большинстве случаев смещение происходит на самое важное в жизни. В результате возникает страх за здоровье со всеми вытекающими отсюда последствиями. <Соматическая> симптоматика – это просто телесное проявление эмоций и следствие динамического столкновения». А когда его попросили объяснить «на человеческом языке... что такое динамическое столкновение», он ответил: Это столкновение реальности с твоими детскими стратегиями: «Хочу с не хочу, надо с не надо, хорошо с плохо». После чего добавил: «Внутренний конфликт ищется методом психоанализа, и после корректировки ложных глубинных убеждений изменится жизнь и уйдет симптоматика».
Джонни попытался обратить внимание участников группы на деструктивность подхода таких рекламных агентов, как этот Вячеслав. Сначала они пытаются внушить (потенциальным) жертвам своих продажных речей убеждение в их дефективности, несостоятельности как личностей, чтобы они одновременно почувствовали свою ущербность и неспособность её исправить без посторонней «помощи», принятие которой означает фактически покупку предлагаемых платных услуг.
Это отчётливо проявилось, например, в эпизоде, когда одна девушка написала: «Грёбаная ВСД лишила почти всех радостей в жизни... 3 года эта погань сидит во мне». Тогда Вячеслав склизкий заявил ей: «Эта погань – Ваша личность. Давно уже обратились бы к специалисту, и всё было бы хорошо! Вы сами делаете выбор страдать». Девушка попыталась объяснить, что посетила уже множество врачей, выписывавших ей антидепрессанты, которые «пить всю жизнь невыносимо» (видимо, имелось в виду из-за побочных эффектов данных препаратов, которые ей пришлось на себе испытать). Но Вячеслав настаивал: «Найдите не оправдание, а специалиста, который будет заниматься с вашей личностью, и всё у вас наладится».
Несмотря на весь пафос речей Джонни, обличавшего рекламного мерзавца, заявлявшего, что больные люди «выбирают страдать», его, как всегда, никто не захотел поддержать. Скорее наоборот. Негативную реакцию инициировал сам Вячеслав, нагло отрицавший коммерческий характер своей деятельности («чем докажете») после чего заявил, что ему «жаль» Джонни, у которого «серьёзные проблемы» (очевидно, имелось в виду с психикой). Другие же завсегдатаи дискуссий в сообществе «ВСД: Возвращение к жизни» поспешили сделать из этой истории назидательный вывод, которым принялись делиться с новыми участниками: важно при первых же признаках ВСД обращаться за помощью к психолухам и психотерапевтам, пока окончательно не загнали себя своими мыслями в безумие, как это случилось с Джонни.