Литература и журналистика

Присутствие невидимых – как легкое прикосновение.
Они ходят рядом, их сотни, тысячи, миллионы, и они шепчут
нам о своей неживой жизни, о своих надеждах и тоске.
Иногда мы их слышим.
И тогда мы думаем о том, что, быть может,
Кто-то пожертвовал свою жизнь ради того, чтобы мы прозрели.
Это мог быть я.
Это мог быть ты.
Матс Валь «Невидимый»
Может ли страх лишить жизни? Испугать человека так, что он не просто сойдет с ума, поседеет от ужаса или будет бояться собственной тени, а именно убить? Забрать душу, похитить плоть.
Теперь я знаю ответ. И он неутешителен, потому что страх обладает куда большей силой, чем мы привыкли полагать. Он способен разрушить все присущие современному человеку устои, отбросив в эволюционном развитии далеко назад, выведя его на новый уровень – уровень дикаря, который дрожит при виде всесильный мощи этого первобытного инстинкта.
Ты со мной не согласен?
Ну, не стоит делать таких поспешных выводов. Тебе просто не довелось пережить всего того, что выпало на мою долю.… Пожалуй эту историю стоило бы начать с начала, вот только жаль, обстановка не подходящая, да и времени в обрез. Все-таки писать в маленьком блокноте не так уж и удобно, тем более в ограниченном пространстве ванны. Что? Тебе интересно узнать, как я сюда попал? Ну что ж, тогда я попытаюсь быстро рассказать, с чего все началось.
Не так давно (примерно два месяца назад) я нашел интересную статью в газете: «Мы не видим их» - или нечто в этом роде. Там говорилось, о том, что дети, в отличие от алчных взрослых, видят то, что есть на самом деле, а не то, что хотят. Именно поэтому их жизнь переплетена со множеством страхов.
Они видят.
Видят то, что окружает нас. Они как кошки или собаки – наделены каким-то особенным взглядом, способным различать присутствие других миров в нашем. Но по мере того, как дети растут, слабеет и их способность. Они пытаются забыть прежние страхи, становятся скептиками и в итоге видят только то, что хотят.
Скажу вам, я весьма заинтересовался этой темой. Провел много часов, собирая литературу, разыскивая материалы, искал старые книги по магическим обрядам, делал различного рода упражнения и, наконец, добился желаемого результата. Я стал видеть в полном смысле этого слова…
А? Мне показалось, или ты на самом дел спросил, чего я этим добился? Пошевели мозгами. Все до ужасающей простоты элементарно. Я стал видеть Их. Перешел границы дозволенного, заглянул в потайные миры.
Ты не представляешь себе, что это такое. Какой это ужас. И только не надо говорить, что тебе не было бы страшно. Ты никогда не слышал в своем доме плач мертвого ребенка, я прав? Знаю, что прав. А вот я слышал. Он надрывающимся криком пронзает мертвую тишину ночи и постепенно удаляется. Ты не понимаешь, что я испытываю, когда просыпаюсь и вижу склонившихся над кроватью детей. Они смотрят на тебя своими мертвыми, потухшими глазами, и бледные лица покойников ничего не выражают. Они словно застывшие маски - обелиски скорби и печали всего мира…
Извини читатель, но мне трудно держать ручку и она то и дело выпрыгивает из дрожащих пальцев.… Так о чем это мы? Ах да – дети. Это, пожалуй, самое восхитительное, что может быть в нашем мире. Они как расцветающие бутоны, и каждый из них может стать прекрасным цветком. Мы восхищаемся ими. Их честностью, добротой, наивностью. Но от этого смотреть на их не успокоившиеся души только тяжелее. Видеть их маленькие мертвые тела, которые разгуливают по твоей квартире.
Особенно меня раздражает, когда один из них садится за обеденный стол, напротив тебя или неожиданно возникает в самых неподходящих местах. Возможно, так они лишь пытаются играть. Помнится, однажды я открыл шкаф, а светловолосый ребенок стоял там и смотрел на меня. В тот момент мне показалось, что в его пустых глазах я смог прочитать радость. Возможно, он смеялся над моим испуганным лицом, вернее над тем, во что оно превратилось, исказившись от ужаса.
Я не знаю почему, но они никогда не разговаривают. Только ходят в молчании и постоянно смотрят, наблюдают. Словно пытаются восполнить каждую секунду, которую не смогли прожить, безвременно покинув родной дом.
Но дети - это не единственные гости из того мира, поселившиеся в моей квартире. Еще больше меня пугают странные создания, ползающие по потолку. С виду они вроде бы и люди, но руки и ноги как-то странно вывернуты. Словно у пауков. Они отличаются быстротой передвижения, практически создавая стробоскопический эффект. А особенно меня раздражает, когда просыпаешься и одна из таких тварей сидит на потолке и пялится на тебя. Я этого всегда пугаюсь. Хотя сейчас это кажется уже мелочью…
Ты наверное думаешь, как я оказался в таком отчаянном положении, близком к истерике? Ну что ж, дело в том, что я не хотел больше с ними жить. А закрыть глаза и не обращать внимания, как делают все люди, было для меня не выходом. Тогда бы я начал бояться еще больше.
Что ты удивляешься? Думаешь, если нас разделяет время и пространство, я не вижу тебя? Не вижу, где ты читаешь мое последнее донесение до мира глупцов? Ну, если ты и в правду так считаешь, то можешь выкинуть его куда подальше. Я не собираюсь делиться опытом с невеждой…
Вот так-то лучше. И давай обойдемся без демонстрирования характеров, а то у меня итак времени в обрез.
На чем мы остановились? Ах да… Сам посуди, тебе бы не было страшно, если бы ты не просто знал, что в твоей обители живут призраки, а сам их видел в течение долгих недель? А потом они бы вдруг все исчезли, и не из-за обряда изгнания, а потому что ты просто не захотел их видеть? Но они все равно бы присутствовали рядом. Они бы сопровождали каждый твой шаг. Как прежде.
Ты думаешь, что в твоем доме нет призраков? Не смеши меня. Они повсюду. Им открыт доступ в самые потаенные уголки Вселенной. Тебе лишь нужно смириться и принять решение: хочешь ты видеть их или нет.
Что? А, прости я отошел от темы. Ну так вот, когда я не захотел мириться с ними, я попытался бороться. Глупец! Как же теперь я сожалею об этом. Но прошлое не воротишь, и остается лишь признать поражение, полное фиаско.
Тебе интересно, как я боролся? О, ответ весьма незаурядный. Я поступил, как самый обычный, суеверный человек, не отличающийся богатством воображения – вызвал священника. И это было моей второй и, пожалуй, последней роковой ошибкой, которую мне позволила допустить судьба.
Призраки впали в неистовство. Впервые я увидел их такими. Они разорвали библию священника, вырвали из его рук распятие, разрывали рясу. На его лице и теле проступили кровоточащие порезы. Он дико кричал.
Агония длилась не больше минуты, а потом его не стало. И они открыли охоту на меня. Но к счастью еще не до конца выжав из ума, я додумался перестраховаться. Схватив лежащие не столе блокнот и книгу по колдовству, я открыл отмеченную закладкой страницу и принялся судорожно читать древние заклинания. Мои губы дрожали, слова превращались в несвязное бормотание, ноги подкашивались. И все же, я смог добраться до ванной, закрыть дверь и наложить на нее кое-какие чары.
Но боюсь, что моя магия окажется слишком слабой в противостояние с ними, а книга ничем не сможет помочь – я уже изучил ее от корки до корки. И что еще более удручающе, я знаю час своей смерти. Когда зайдет солнце, колдовство, удерживающие дверь и не позволяющие призракам проникнуть в мое убежище, даст трещину. Последняя печать сломается. И если судить по наручным часам, то до конца осталось не больше получаса.
После гипертрофированного ужаса, пароксизма страха и неуправляемой паники, наступило какое-то странное чувство прострации. Я уже смотрел на мир через призму, без особого интереса и соучастия. Прояснившимся рассудком я по-трезвому оценивал ситуацию. Смотрел на вещи такими, какие они есть, философствовал, размышлял и буквально за час пережил такой колоссальный прогресс в духовном развитии, что стал практически бессмертен. Бессмертен душой. И теперь я знаю, что после смерти покину бренное тело и устремлюсь к творческим озарениям и осмыслению идей, сложность которых не позволяла приблизиться к ним ранее.
А пока я лишь такой же смертный, как и ты. Хотя не совсем. Мне уже открылся один дар, недоступный почти для всего рода людского. Это трудно описать, но моя новая способность чем-то напоминает левитацию. Закрыв глаза, я могу устремиться в любую точку мира, разрывая бесконечное пространство, проходя сквозь временные барьеры. Могу оказаться в любом пункте назначения нашей планеты и всего космоса. (Хотя последний все еще труден для освоения).
И я вижу тебя. Сколько бы ни прошло времен, с тех пор, как я закончил писать, но как только ты берешь эту рукопись, мой взгляд устремляется в твою сторону. Я смотрю на тебя со стороны, сидя в ванной комнате. И то, что открывается моему взору, не утешает. Нет, не подумай ничего лишнего, я говорю вовсе не о тебе. А о том, кто окружает тебя.
Они тоже рядом с тобой. Они ползают по потолку, стоят неподалеку, сидят рядом и наблюдают, словно пытаясь компенсировать каждую минуту, что отняла у них смерть. И если ты их не видишь, это вовсе не означает, что их нет.
Ты можешь почувствовать их прикосновения, когда легкая дрожь пробегает по телу и кожа становится гусиной. Кажется, что дует слабый ветерок, хотя занавески на окнах даже не колышутся.
Ты можешь увидеть их краем глаза, когда резко обернешься или разглядеть призрачный силуэт в темноте пустой квартиры. Посмотри на заброшенное здание и спроси у себя: что ты видишь? Кирпичи, потрескавшуюся кладку, разбитые стекла, зияющие дыры… и все? Ты ведь и сам знаешь, что это далеко не правда. По одиноким коридорам, протяжно воя, подобно ветру, гуляют призраки-изгои.
И если ты захочешь, то увидишь. Нужно лишь поверить. Не относиться к этому скептически, пытаясь доказать окружающим, что это всего лишь предрассудки.
Посмотри повнимательней. Ты видишь маленького ребенка, склонившегося над текстом? Ему тоже интересно узнать, о чем ты читаешь, но, к сожалению, его пустые, отрешенные глаза не в состоянии соединить буквы в слова, а их - в предложения. Может, ты почитаешь ему вслух? Но только не эту запись. Он может рассердиться на меня и попытаться отыскать в своем нематериальном мире. Возьми лучше какую-нибудь сказку. У тебя ведь есть сказки? Или какие-нибудь детские книги? В общем, найди что-нибудь интересное и почитай ему. Порадуй кого-нибудь не только в этом мире, но и в другом. А Там это тебе зачтется.
Я бы с радостью поболтал с тобой еще, но думаю, что мое время на исходе. Дверь трещит, петли с трудом держатся на месте, а мое заклятие слабеет по мере того, как слабеет последний ускользающий луч солнца. Я обречен….

Лестер Бихари

P.S.
Эти строки обращены к тому, кто найдет эту запись в оригинале, на этом самом блокноте: пожалуйста, донеси мое послание до всего мира. Я хочу оставить что-то после себя, кроме мешка с костями, истлевающего в гробу.