Проверка на человеколюбие
Добавлено: Сб сен 06, 2008 9:21 pmПроверка на человеколюбие
Одна из десяти заповедей гласит: «Возлюби ближнего своего как себя самого».
Часто задаю себе вопрос: люблю ли я людей? Возможность проверить это выпала вчера, в пятницу, 5 сентября 2008 года. Поистине, то, что я видела, должно быть написано маслом. Но, поскольку я не художник, буду пользоваться другим, не менее мощным орудием, – словом.
Пятница. Вечер. Белорусский вокзал. На платформе – электричка до Гагарина. Хочется побыстрее домой, поэтому прохожу в один из вагонов, несмотря на то, что все сидячие места заняты. «Зато остановок будет меньше», - мысленно утешаю себя. Поезд трогается, в вагоне полно народу: стоят и в проходах, и в тамбуре, в общем – везде, так сказать, людно. Остановка. В тамбуре пассажиры просят нас, тех, кто в вагоне, подвинуться в середину. Начинается лёгкая перебранка между женщиной и мужчиной средних лет:
- Мужчина, вы мне ногу отдавили, - сердито говорит она.
- Простите, я случайно, - улыбаясь, оправдывается он.
- Мужчина, поосторожней, пожалуйста. Не наступите на мою сумку. Там синька, - улыбаясь, громко заявляет третья.
Наступает временное затишье. До следующей остановки. Когда двери открылись, никто не вышел. Несколько воспитанных дам, стоявших на платформе попытались влезть в поезд, но потом оставили это бесполезное занятие и отошли в сторону. Тут, с громким матом несколько мужчин с разбегу впихиваются в тамбур. Ударная волна прошла по всему вагону. Пострадавшие стали возмущённо напоминать о своём присутствии. Ещё одна остановка. Какая-то женщина, находившаяся в самой гуще событий, начала протискиваться к выходу. Все с удовольствием, сочно, по-русски, покрыли её десятиэтажным матом. Жара делала своё: люди становились злыми, мокрыми и нервными. Потом всё ничего было. Я спряталась за спиной шестикурсника из бауманки. Было вполне уютно, правда, временами приходилось куда-нибудь передвигать ноги. Это не так уж и просто, когда слева от тебя возрастная семья с тяжёлой ручной кладью, а справа – крупногабаритная женщина с не менее изящными сумками, которые периодически оказываются у тебя на ногах. Дальше – ещё веселее.
В середине вагона, в проходе, стояла очень бледня и усталая молодая женщина. Ей было плохо, но место никто не собирался уступать. Моя соседка справа, очень интересующаяся жизнью, заметила и это. Она сначала стала требовать, чтобы уступили место молодой. Не подействовало. Тогда наша добрая, но любопытная дама стала выяснять, как чувствует себя та женщина, и не болит ли у неё голова. Когда заботливая дама предложила таблетку «от головы» и получила согласие, за сценой наблюдали все. Даже в тамбуре смельчаки тянули шеи. Итак, моя соседка достаёт из сумки пачку таблеток, извлекает одну из упаковки… и передаёт её той, что плохо себя чувствует. Потом спрашивает: «А запить есть чем?» Получив отрицательный ответ, предприимчивая женщина осведомилась у нашей половины вагона: «У кого есть вода?» Старичок, стоявший неподалёку, протянул бутылку, в которой воды было на дне. Видимо, молодой было совсем плохо, она с благодарностью приняла и эту помощь. Когда женщина попыталась вернуть бутылку, старичок, улыбнувшись, махнул рукой: «Пусть у дитя будет вода».
Поскольку за это время все как-то переругались и притёрлись друг к другу, в вагоне стало тихо. Ничего примечательного больше не происходило. Только дети продолжали исследовать всё вокруг с нескрываемым интересом. Когда же я, изрядно помятая, выбралась из вагона на своей станции, то испытала прилив счастья, что вылезла там, где надо. А потом спросила себя: «Люблю ли я людей?» Ответ был: «Не знаю».
Одна из десяти заповедей гласит: «Возлюби ближнего своего как себя самого».
Часто задаю себе вопрос: люблю ли я людей? Возможность проверить это выпала вчера, в пятницу, 5 сентября 2008 года. Поистине, то, что я видела, должно быть написано маслом. Но, поскольку я не художник, буду пользоваться другим, не менее мощным орудием, – словом.
Пятница. Вечер. Белорусский вокзал. На платформе – электричка до Гагарина. Хочется побыстрее домой, поэтому прохожу в один из вагонов, несмотря на то, что все сидячие места заняты. «Зато остановок будет меньше», - мысленно утешаю себя. Поезд трогается, в вагоне полно народу: стоят и в проходах, и в тамбуре, в общем – везде, так сказать, людно. Остановка. В тамбуре пассажиры просят нас, тех, кто в вагоне, подвинуться в середину. Начинается лёгкая перебранка между женщиной и мужчиной средних лет:
- Мужчина, вы мне ногу отдавили, - сердито говорит она.
- Простите, я случайно, - улыбаясь, оправдывается он.
- Мужчина, поосторожней, пожалуйста. Не наступите на мою сумку. Там синька, - улыбаясь, громко заявляет третья.
Наступает временное затишье. До следующей остановки. Когда двери открылись, никто не вышел. Несколько воспитанных дам, стоявших на платформе попытались влезть в поезд, но потом оставили это бесполезное занятие и отошли в сторону. Тут, с громким матом несколько мужчин с разбегу впихиваются в тамбур. Ударная волна прошла по всему вагону. Пострадавшие стали возмущённо напоминать о своём присутствии. Ещё одна остановка. Какая-то женщина, находившаяся в самой гуще событий, начала протискиваться к выходу. Все с удовольствием, сочно, по-русски, покрыли её десятиэтажным матом. Жара делала своё: люди становились злыми, мокрыми и нервными. Потом всё ничего было. Я спряталась за спиной шестикурсника из бауманки. Было вполне уютно, правда, временами приходилось куда-нибудь передвигать ноги. Это не так уж и просто, когда слева от тебя возрастная семья с тяжёлой ручной кладью, а справа – крупногабаритная женщина с не менее изящными сумками, которые периодически оказываются у тебя на ногах. Дальше – ещё веселее.
В середине вагона, в проходе, стояла очень бледня и усталая молодая женщина. Ей было плохо, но место никто не собирался уступать. Моя соседка справа, очень интересующаяся жизнью, заметила и это. Она сначала стала требовать, чтобы уступили место молодой. Не подействовало. Тогда наша добрая, но любопытная дама стала выяснять, как чувствует себя та женщина, и не болит ли у неё голова. Когда заботливая дама предложила таблетку «от головы» и получила согласие, за сценой наблюдали все. Даже в тамбуре смельчаки тянули шеи. Итак, моя соседка достаёт из сумки пачку таблеток, извлекает одну из упаковки… и передаёт её той, что плохо себя чувствует. Потом спрашивает: «А запить есть чем?» Получив отрицательный ответ, предприимчивая женщина осведомилась у нашей половины вагона: «У кого есть вода?» Старичок, стоявший неподалёку, протянул бутылку, в которой воды было на дне. Видимо, молодой было совсем плохо, она с благодарностью приняла и эту помощь. Когда женщина попыталась вернуть бутылку, старичок, улыбнувшись, махнул рукой: «Пусть у дитя будет вода».
Поскольку за это время все как-то переругались и притёрлись друг к другу, в вагоне стало тихо. Ничего примечательного больше не происходило. Только дети продолжали исследовать всё вокруг с нескрываемым интересом. Когда же я, изрядно помятая, выбралась из вагона на своей станции, то испытала прилив счастья, что вылезла там, где надо. А потом спросила себя: «Люблю ли я людей?» Ответ был: «Не знаю».
