Литература и журналистика

[Johnny]

В этом отношении, казалось бы, на фоне Сыр-бора должна была хорошо смотреться Наталья Изящная, гордо демонстрировавшая свою профессиональную родословную, словно борзая псина на крутой собачьей выставке. Надо было видеть, с каким апломбом рассказывала она о себе представителям офисного планктона, которых она собрала на своём тренинге учить жизни за десять тысяч рублей в час с рыла! Наталья с нескрываемой гордостью говорила о том, как в своё время была любимой ученицей крутой учёной тётки, исследовавшей человеческие мозги, однако потом выбрала для себя путь супер-пупер психологического бизнес-тренера.
Чему же сия амбициозная дама учила своих адептов? Перемотав аудиозапись вперёд (т.к. ему стало тошно слушать с самого начала, как Наталья перечисляла свои многочисленные регалии), Джонни обратил внимание на фрагмент, сразу же привлекший его внимание. В этой части тренинга Наталья наставляла участников развивать «ассертивность», т.е. способность в ходе общения открыто, прямо и уверенно заявлять о своих интересах и отстаивать их.
Джонни прекрасно понимал, почему многим это могло показаться актуальным. Ему самому, как человеку очень доброму и даже чём-то мягкому, несмотря на твёрдость его взглядов, нередко бывало сложно сказать «НЕТ!» так, чтобы у собеседника сразу пропало желание настаивать, и в результате Джонни рано или поздно шёл на уступки. Соответственно, даже в весьма узком кругу общения Джонни (особенно с тех пор, как он стал много контактировать с психопатами) некоторые слишком нагло злоупотребляли его покладистостью в ущерб ему самому.
Отстаивать свои интересы Наталья, явно не страдавшая ложной скромностью, да и истинной, пожалуй, тоже, учила на собственном примере. Она рассказывала о том, как однажды купила какую-то побрякушку (типа крутого мобильного телефона), которая в итоге ей не понравилась по соображениям, не связанным с функциональностью или тем более исправностью устройства, и которые многие мужчины определили бы как «бабский каприз». Ничтоже сумняшеся, Наталья пришла в контору, продавшую ей девайс, и в характерной для неё наглой и беспардонной манере потребовала вернуть ей деньги.
Работники торговой организации, через которых, несомненно, ежедневно проходит достаточно клиентов с подобными запросами, вначале попытались ей вежливо объяснить, что у них не принято так делать в случае технически сложных устройств, и такая практика соответствует Закону о правах потребителя.
Наталью, однако, это ничуть не смутило, и она в ответ угрожающим, но в остальном спокойным тоном упомянула не только различные законы, постановления, а также свои обширные связи в различных ветвях власти и правосудия, но и те немилосердные кары, которые неотвратимо настигнут несчастных клерков, если они посмеют не выполнить её *требования*!
Казалось бы, Наталья несла в народ очень ценные сведения, уча людей отстаивать свои интересы. Однако, прислушавшись к её наставлениям, Джонни не мог не прийти к выводу, насколько они не только бесполезны, но и вредоносны в их деструктивности. Почему же так получалось?
Во-первых, подобно прочим мотивационным ораторам, Наталья в основном просто подхлёстывала своих слушателей прямо заявлять о своих потребностях и уверенно говорить «НЕТ» на не отвечающие их интересам предложения. Но вот незадача: основная трудность многих людей заключалась отнюдь не в том, что у них язык присыхал к гортани, когда они пытались сказать нужные слова. А если и присыхал, то отнюдь не по причине сложностей с самим процессом артикуляции, а из опасения за последствия изречённого ими.
Последствия же этого могли быть весьма драматическими. Во многих неформальных мужских компаниях, например, активные попытки утверждать и отстаивать свой статус легко могут привести к кровопролитию. А если у тебя и так здоровья нет, и твоя жизнь и без того держится на волоске, тебе это надо? Конечно же, каждый решал этот вопрос согласно своим собственным установкам и приоритетам, но Джонни рассуждал так: лучше быть живым трусом, чем мёртвым героем! Если он спасал свою шкуру, избегая конфликта, у него была возможность приносить пользу, помогая людям и делясь с ними своими знаниями. А кому какой прок, если он погибнет раньше времени, отстаивая свои амбиции? Или превратится в никому не нужного овоща, которого «добрые», «сердобольные» люди быстренько пустят в расход, «чтобы не мучился», руководствуясь якобы «гуманными» соображениями, в реальности сводящимися к невозможности для них использовать его в таком состоянии для удовлетворения своих нужд...
Кроме того, даже если дело не дойдёт до кровопролития и ты не погибнешь от руки гопника в подворотне или ещё какого-нить отморозка, у тебя есть все шансы отдать концы гораздо раньше срока в результате... неуместной реакции собственного организма.
Джонни не нужно было ходить далеко за примерами таких негативных эффектов – он нередко испытывал их на себе. Ему хорошо было знакомо то чувство, когда в результате нервного напряжения сжималось всё его тело. Особенно опасным аспектом этого явления было сужение мелких артерий, в результате чего не только возникало кислородное голодание жизненно важных тканей, но и возрастало сопротивление току крови (из чисто гидродинамических соображений оно обратно пропорционально аж четвёртой степени радиуса сосуда!) и, как следствие, повышалось давление. А это уже был серьёзный вред всему организму, представляющий угрозу для жизни: при оптимуме, скажем, в 115/75 увеличение АД на 20/10 приводит к двукратному возрастанию риска инсульта! У Джонни же и без того было постоянно повышенное систолическое давление, которое (по крайней мере, по результатам его собственных измерений) колебалось по вечерам в диапазоне 125-130.
Конечно же, психолухи очень любят говорить применительно к подобным явлениям о том, как важно развивать в себе устойчивость к стрессам, а также предлагать свои недешёвые «образовательные» услуги в этом направлении, однако неутешительная реальность, увы, бесконечно далека от их маркетингового пафоса.
Безусловно, некоторых результатов можно добиться за счёт когнитивной ре-интерпретации субъектом событий его собственной жизни, когда, попросту говоря, человек осознаёт, что отнюдь не всё происходящее в его жизни заслуживает тех драматических переживаний, которые у него по этому поводу возникают. Тем не менее, нравится это кому-то или нет, некоторые базовые вещи, по всей видимости, предопределены генетически.
Так, некоторые психолухи любят упоминать такой прикол, в котором, впрочем, есть лишь доля шутки: чтобы быстро распознать невротика, посмотри, как человек реагирует на громкий неожиданный звук. Если он не просто вздрогнет, а буквально подпрыгнет на месте, а затем будет долго вздыхать, как у него чуть «разрыв сердца»/инфаркт не случился, то вывод напрашивается сам собой. И упомянутые трагические последствия, к сожалению, отнюдь не всегда оказываются в подобных ситуациях просто метафорой. Хорошо известны случаи, когда молодые ещё люди, без явных признаков атеросклероза/ишемии или иных структурных болезней сердца, умирали буквально «от испуга». Как предполагают медики, при этом чрезмерная активация автономной нервной системы влечёт за собой фатальную аритмию. Можно ли «натренировать» восприимчивый организм таким образом, чтобы полностью защитить его от подобной опасной реакции? Сомнительно...
С другой стороны, известны и диаметрально противоположные, так сказать, примеры. Например, хорошо известно, что у тех же психопатов в ситуациях, которые многие люди расценят как весьма стрессовые, даже ладошки не потеют. Об этом свидетельствуют не только заявления самих субъектов (которые, очевидно, могут попросту оказаться лживыми), но и данные объективных физиологических измерений, таких, как показатели электродермальной активности (потные ладошки лучше проводят ток).
В свете сказанного, казалось бы, психопаты оказываются в более выгодной ситуации, нежели «невротики», для которых межличностный конфликт сопровождается ощутимыми соматическими потрясениями и может даже представлять угрозу здоровью, а то и самой жизни. Однако это никоим образом не означает, что психопаты являются некими «сверхчеловеками», как пытался представить в своей книжонке Кевин Долдон.
В самом деле, допустим, при помощи лжи, обмана и прочих привычных для этой категории людей «фокусов» психопату удалось облапошить или как-то иначе использовать невротика, заставить его уступить или отступить. Но готов ли невротик смириться с таким результатом и оставить его без последствий? Нет! Скорее, невротик затаит обиду и будет вынашивать планы мщения тому, кто посмел так с ним обойтись. И даже если обычно невротик трясётся со страшной силой за своё здоровье, в такой ситуации он будет осуществлять воздаяние, не щадя живота своего. Причём, учитывая бесперспективность противостояния обидчику в открытом конфликте, примется искать всяческую возможность воткнуть ему нож в спину если не в прямом, то в переносном смысле.
Кроме того, в нашу эпоху интернета и прочих средств электронной коммуникации, перед достаточно мотивированным мстителем открываются изумительные возможности ведения информационной войны. И в этом ему поможет такое важное (по-видимому, эволюционно обусловленное) свойство человеческой натуры, как лучшая запоминаемость негатива в сравнении с позитивной информацией о человеке.
Таким образом, в долгосрочной перспективе вредоносное, деструктивное поведение, подобное тому, которое демонстрируют психопаты, не является мудрой жизненной стратегией, даже если человек не будет испытывать вследствие содеянного ни малейших угрызений совести. И, тем не менее, в той или иной форме именно таким тактикам учили свою аудиторию Кевин Долдон и Наталья Изящная. Последняя наставляла своих слушателей: если ты знаешь, чего хочешь и можешь силой или хитростью получить искомое от другого человека,– действуй!
Джонни хорошо знал: таким образом обычно действуют психопаты, не привыкшие отказывать себе даже в мелочах, каких бы жертв это ни стоило другому человеку. Но его уже не удивляло, что методы, типичные для людей с самой опасной патологией личности, проповедует женщина, позиционирующая себя знатоком человеческих душ и гребущая круглые суммы с жаждущих приобщиться к её тайным знаниям. У Джонни уже сложилось вполне определённое впечатление о Наталье Изящной не только с познавательной, но и чисто человеческой точки зрения.
И в формировании таких представлений о ней ему помогли эпизоды наподобие следующего, который он счёт весьма выразительным. Джонни как-то невзначай наткнулся в инете на интервью с Натальей. В нём она заявляла: «Иногда достаточно простых вещей, чтобы сделать исчерпывающие выводы о человеке. Например, если у него неопрятная одежда и в доме бардак, то можно быть уверенным, что у него и в жизни такая же помойка!» Естественно, такое утверждение разозлило Джонни не только и не столько тем, в сколь значительной мере оно касалось лично его, но и своей недалёкостью.
В самом деле, станет ли он лучше, как человек, если, допустим, вместо того чтобы помогать людям, которые обращаются к нему за помощью, будет уделять больше внимания своим нарядам – тряпкам и башмакам? Может, ему стоило посвятить остаток своих дней (которых у него ввиду очень слабого здоровья оставалось в запасе совсем немного) наведению порядка в своей квартире, преодолевая в процессе массу душевных страданий по поводу выбрасывания ставшими дорогих сердцу мелочей (а у склонных к накопительству таких вещичек ой как много!)? Но даже тогда, после стольких усилий, ему, скорее всего, не удалось бы даже приблизить своё жилище по уровню чистоты и порядка к квартирам среднестатистических обывателей! И смысл тогда идти на такие жертвы?
Нет, уж лучше потратить остаток своих дней на реализацию планов, раскрывающих собственную индивидуальность, делясь с людьми знаниями, которые были только у него и помогая им своими советами! Разумеется, это выставит его в неприглядном свете в глазах таких «учителей жизни», как Наталья Изящная и их последователей, но Джонни это практически не волновало. В отличие от её адептов, которые молились на неё, для него она была всего лишь обычная базарная баба с немеряными понтами, считающая себя очень умной. Да, на деньги, собранные с тех, кому Наталья Изящная вешала лапшу на уши на своих тренингах, она может приобрести себе шикарное жильё и устроить там себе руками гастарбайтеров роскошную обстановку, но внутри она всё равно останется полной морального дерьма, втюхиваемого ею слушателям по цене десять тысяч рублей с носа.
Конечно, кто-то мог сказать, что Джонни так негативно отзывался о ней, т.к. завидовал её успеху, тому, как к её мнению прислушивались многие. Но это была неправда! Он не мог быть высокого мнения о тех, кто нагрёб денег, сталкивая людей лбами, а затем обучая их противостоять друг другу. Такие деятели не вызывали у него зависть – только печаль по поводу того, что подобные люди контролируют значительные ресурсы, в то время как кругом столько нуждающихся.
Джонни вообще обычно с усмешкой наблюдал, как расплодившиеся повсюду мотивационные ораторы учили обывателей жить, беря пример с широко известных личностей. При этом образцы для подражания нередко были весьма сомнительные, типа заокеанского гуру экономического паразитизма и финансового мошенничества Роберта Обасаки, про которого Джонни в своё время узнал, когда Леночка ходила на семинар, устроенный его местными лакеями.
Нет, Джонни слишком уважал себя как оригинальную, неординарную личность, чтобы пытаться полностью копировать чью-то жизнь. И в самом деле, зачем стремиться к тому, чтобы быть всего лишь чьей-то бледной тенью?
И в то же время, существовали люди, которыми Джонни восхищался. В первую очередь это были те, кто многое познал о человеке и окружающем его мире и теперь делился своими открытиями.
Джонни было сложно понять, например, как Наталья Изящная могла бросить изучать человеческие мозги и начать учить людей наезжать на себе подобных в склоках. Видимо, она действительно была по своему складу не исследовательницей, а базарной торговкой.
Как противоположность ей, Джонни вспоминал, как в своё время он слушал скачанную из инета популярную книжку одного португальского мозговеда, которая называлась «Я в гостях у своего разума», или что-то в этом роде. Чуть ли не в каждой строчке чувствовался живой энтузиазм человека, жаждущего хоть немного разгадать величайшую тайну нашего бытия – человеческое сознание, и поделиться своими находками с широкой аудиторией. Достигнув пенсионного возраста, он основал свой институт, в котором изучал процесс творчества. И если уж действительно кому-то подражать, то Джонни мог только мечтать о том, чтобы когда-нибудь узнать о человеческом мозге хотя бы половину того, что было известно этому седому доктору Антонио...
Несомненно, для многих обывателей прагматические наставления Натальи Изящной могли показаться более ценными, нежели абстрактные изыскания доктора Антонио о механизмах функционирования человеческого сознания. Однако это обстоятельство не должно заслонять реальной перспективы в сравнении пользы, принесённой этими известными людьми другим. Открытия, сделанные Антонио в ходе его многолетней клинической практики, позволили не только продлить жизнь многим людям, но полноценную, радостную жизнь, без превращения в «овощ» (трагический итог для многих неврологических пациентов). Конечно, пройдут годы, прежде чем эти достижения выльются в конкретную помощь простым нигерам и прочим бедным людям без полноценной медицинской страховки, однако это обстоятельство никоим образом не умаляет заслуг доктора.
Теперь же, изучая процесс творчества, он раскрывает принципы действия механизмов, позволяющих людям создавать новое и делиться результатами с другими. И на этом направлении, опять-таки, его деятельность носит созидательный характер и способствует общей пользе.
Конечно, Наталья Изящная также вроде бы проповедует развитие личности. Однако для неё смысл самосовершенствования – достижение успеха, понимаемого как победа в игре с нулевой суммой под названием жизнь. В её интерпретации, такой триумф практически всегда обретается в противостоянии с другими и за их счёт. Личные и производственные взаимоотношения для неё – своего рода рынок, где люди торгуют собой. Это обстоятельство, впрочем, Наталью не смущает. Ведь для неё большая часть двуногих – всего лишь никчёмный человеческий сор, предназначенный быть использованным без оглядки на его интересы победителями по жизни. Такое пренебрежительное отношение к значительной части людей хорошо чувствуется в её выступлениях.
Оно объединяет её с другим известным бизнес – тренером и партнёром по ряду совместных выступлений – Вадимом Шлюхтером, учащим своих слушателей становиться «плохими парнями», не считающимися с интересами других. Однако в чём эти гуру явно ошибаются и соответственно неверно информируют своих слушателей, так это что все жертвы их учеников будут безропотно мириться с обманом и прочими проявлениями деструктивного поведения. И если Шлюхтеру, недалёкость которого слишком очевидна (несмотря на все его понты), такие заблуждения простительны, то Наталья Изящная, позиционирующая себя знатоком человеческого мозга, могла бы, казалось, и получше продумать свои утверждения. Ведь она фактически игнорировала такую важную тенденцию человеческого сознания в социальных контактах, как склонность к осуществлению альтруистического наказания, когда люди готовы жертвовать своими ресурсами и интересами ради восстановления справедливости.
Такое неосмотрительное пренебрежение стоило ей значительных неудобств даже в том, что было для неё весьма приоритетно, а именно в извлечении максимального дохода из своих тренингов. Рубить бабло с наивных слушателей стало менее удобно, когда кто-то из посетителей её тренинга, вероятно, в отместку за обманутые ожидания, выложил аудиозаписи выступлений Натальи Изящной на торрент – трекеры.
Надо отдать должное Наталье, ей хватило ума в такой ситуации не пытаться запугивать создателей раздач, и тем более качающих, судами и прочей х**ней. Вся её хвалёная спесь и «ассертивность» вышли из неё, словно воздух из сдувшегося презерватива, и она скулила, словно поджавшая хвост сука, которую перед этим хорошенько пнули, чтобы пользователи заплатили ей за прослушивание материалов, если найдут их полезными. Вот ведь алчность: не поленилась зарегистрироваться, чтобы выставить себя посмешищем! И это ей пришлось так себя смиренно вести на сервильном рутрекере, мгновенно вычищающем крамольные раздачи по первому требованию мелкомягких и прочих правообладателей/копирастов! Впрочем, через какое-то время, видимо, юридические лакеи Натальи, которыми она так гордилась, запугивая несчастных клерков, расстарались (благо слепая шлюха Фемида всегда хорошо сосёт, когда чувствует запах денег!), и материалы Натальи убрали. Однако даже после этого её победа была весьма относительной, т.к. более сообразительные и умеющие пользоваться поисковиками могли скачать аудиозаписи с ноунейм-клуба, непотопляемой пиратки и прочих ресурсов, где даже если бы она или её слуги зарегистрировались и потребовали убрать раздачи, их бы просто вежливо попросили пройти на х**.
Таковы были мысли Джонни, пока он собирал обратно моноблок Сергея. Казалось бы, оставалось только вернуть устройство владельцу. Однако теперь тревога Джонни по поводу предстоящего неизбежного конфликта с Сергеем только усилилась. Он решил убрать моноблок с дороги, чтобы не натыкаться постоянно на напоминание о предстоящей экзекуции. Но сначала Джонни на всякий случай решил его последний раз включить, с предвкушением возможной катастрофы («а вдруг не заведётся») напряжённо глядя на экран. К счастью, стартовая заставка высветилась, однако принесла с собой ужасающий сюрприз: отображалась тактовая частота процессора значительно выше номинала! С таким разгоном комп может в любой момент перестать запускаться,– возникла тревожная мысль. Судорожным движением Джонни перезагрузился и попытался войти в BIOS. Не тут-то было – там его ждало «приглашение» ввести пароль!
Дрожащими руками Джонни суетливо снова разобрал моноблок. Вынул батарейку. Собрал моноблок обратно. Вошёл в BIOS. Частота теперь вернулась в номинал, но Джонни неожиданно пришёл в ужас, представив, как будет орать на него Сергей, когда заметит явное ухудшение производительности. Чтобы снизить вероятность такого развития событий и вообще минимизировать предстоящий конфликт (в неизбежности которого уже не приходилось сомневаться), возникла идея немного поднять частоту, однако не до такого значения, как было до сброса. И тут Джонни стало совершенно не по себе. Он несколько раз прочесал все разделы BIOS Setup, даже те, где искать нужное ему было бессмысленно, но опции изменить переднюю частоту шины нигде не было! И множитель у «Атома», естественно, был также заблокирован.
У Джонни выступил на лбу холодный пот. Получалось, психопат Сергей, не разбиравшийся толком в компьютерах, умудрился как-то поднять тактовую частоту ЦПУ в своём моноблоке, а он, Джонни, даже не понимал, как тому это удалось!
Размышления Джонни, тщетно пытавшегося понять загадку повышения частоты, прервал звонок Сергея: «Ну как? Всё готово? Я сейчас приеду тогда, заберу...» Встреча прошла на удивление гладко. Сергей отдал три тысячи рублей, забрал технику и уехал. Казалось бы, теперь, когда работа была закончена и деньги за неё получены, можно было вздохнуть свободно. Но, несмотря на это, Джонни чувствовал, как тревога его нарастает в беспокойном предчувствии неотвратимого скандала. Гром разразился, когда Джонни пришёл в магазин, куда обычно ходил за продуктами.
Чтобы свести к минимуму число возможных свидетелей его разговора, Джонни забился в укромный угол просторного торгового зала и принялся слушать ругань Сергея. Тот начал вкрадчивым тоном, в то же время отчётливо полным угрожающей, шипящей ярости, скрытой под маской злобной иронии: «Вот скажи мне, Джонни, что у меня с компьютером произошло после того, как в нём ты поковырялся?..» Но тут же собеседник сорвался в неприкрытый ор: «Почему у меня теперь этот грёбаный моноблок работает медленнее, чем Пентиум III, который был у меня больше десяти лет назад?!»
Несмотря на физическое расстояние, разделявшее их в момент того телефонного разговора, Джонни словно плевками чувствовал на себе слюни, которыми обильно брызгал Сергей, когда ругался на него. Джонни робко попытался объяснить и сказал: «послушай...» Но Сергей тут же словно поспешил подтвердить удачное замечание Роберта Хэра, что психопаты не склонны считаться с негласным правилом в общении культурных людей давать возможность собеседнику ответить. Тоном человека, не способного сдержать извержение своего словесного поноса, Сергей продолжал: «Нет, это ты послушай, бл***! Я уже здесь, ё*** в рот, зае***лся ждать, пока эта х***я выполнит одно действие! Мне вот прямо сейчас хочется взять и раз***бать его (т.е. моноблок) об стену!»
Джонни подумалось, что Сергей сейчас скажет: «И ты будешь покупать мне новый моноблок взамен этого... на свои деньги, разумеется!» Но, как выяснилось, Сергей ещё не обнаглел до такой степени. Джонни давно уже отметил для себя это свойство психопатов и им подобных. У порядочных людей действовали эффективные внутренние механизмы, которые в обиходной речи принято собирательно называть «совестью», ограничивающие размеры их претензий. В психопатах же и тех, кто им подражал,– всех, кого простой, не стесняющийся в выражениях народ называет ох*евшими,– таких сдерживающих факторов не было. Единственным ограничителем их требований к тебе, с которым они были готовы считаться, могла стать лишь грубая физическая сила, либо угроза её применения, которую они могли счесть реальной. И горе тому, у кого её не было, когда ему пришлось столкнуться с ох*евшим!
Но вопрос оставался открытым, и его надо было решать, причём, очень желательно с минимальными потерями, а потому Джонни решил пойти на хитрость, подобную той, на которую часто идут психопаты, переводя стрелки на жертву. С той лишь разницей, что Сергей, против которого он собирался направить этот приём, выступал здесь сам в роли агрессора. Джонни заявил: «По твоему моноблоку видно, что в него до меня лазили не раз. Почему сразу я у тебя оказался виноватым?» Сергей, однако, на такую уловку не поддался и в ответ снова начал орать в грубой форме: «Да кто раньше его открывал, тебя е***ь не должно! Я тебе дал моноблок, чтобы ты его исправил, а обратно получаю, б**, Пентиум III!»
Джонни принялся судорожно соображать, пытаясь хоть немного распутать логику Сергея. Очевидно, тот был недоволен производительностью своего моноблока *до* обращения к Джонни, связывая, вероятно, снижение производительности с загрязнением. Но причина, очевидно, была не в этом, как Джонни сразу же понял, глядя на сравнительно чистую решётку радиатора, насколько её можно было видеть ещё до разборки устройства. Теперь же, получив обратно моноблок, который стал работать не только не быстрее, но даже немного медленнее (Джонни снизил до чуть выше номинала неизвестно каким образом разогнанную частоту), Сергей понял, что зря заплатил Джонни деньги, и не мог ему этого простить. Чего же Сергей хотел сейчас добиться своим ором? Спрашивать у него об этом напрямую, конечно же, было глупо – он соврёт.
Но как тогда прекратить его ор и вообще этот конфликт? Казалось бы, самый простой и радикальный способ решить возникшую проблему с Сергеем для Джонни заключался в том, чтобы сбросить сейчас звонок и больше не отвечать данному абоненту и вообще на звонки с номеров, которые не определяются. Поскольку среди обладателей таких номеров, по очевидной причине, психопаты и им подобные представлены диспропорционально, то, как говорится, невелика потеря. И даже если Сергей дозвонится с другого номера и примется угрожать расправой, что он может сделать? Нанять киллера, чтобы убить Джонни? Так вряд ли даже такой тупой и импульсивный психопат, как Сергей, пойдёт на подобное! Получалось, Джонни тогда не нужно было бы больше возиться с долбаным тормозным моноблоком, а главное – выслушивать хамские претензии его охреневшего сверх меры владельца.
В действительности, однако, тут всё оказывалось отнюдь не так просто для Джонни. Даже несмотря на фактическое отсутствие у Сергея реальной возможности расправиться с ним, Джонни не мог бы в случае игнорирования этого психопата сразу успокоиться и забыть инцидент. А звонки с угрозами (было практически очевидно, что Сергей не успокоится и не смирится сразу) только растравляли бы его и без того нешуточные переживания по этому поводу. Таким образом, конфликт не мог закончиться с актом «посылания» Сергея на х**: Джонни предстояло в таком случае какое-то время находиться в постоянном страхе. Точнее, в том, что в обиходной речи применительно к данной ситуации принято называть страхом. В действительности же, строго говоря, с психопатологической точки зрения состояние Джонни при таком раскладе правильнее назвать тревогой. Вот если бы Сергей приставил к его башке ствол, и сказал: «Ты накосячил, сука, поэтому покупай мне новый моноблок за 100500 (сто тысяч пятьсот) рублей, а то убью на х**!» – это был бы страх!
Таким образом, моральные страдания, а возможно, и вред здоровью, который претерпел бы Джонни, решив сбросить телефон, а затем игнорируя последующие звонки Сергея, делали такой вариант поведения уже отнюдь не лёгким!
К тому же, в подобных ситуациях Джонни вспоминал, чем обычно заканчивались его предшествующие попытки отстаивать свои интересы решительным и радикальным способом: Вначале он держался, однако потом, не в силах совладать со своей тревогой, постоянным навязчивым прокручиванием в своём сознании самых неприятных сцен возможного дальнейшего развития событий, шёл на попятную. К тому же, пытаясь последовательно занимать твёрдую позицию, Джонни не знал, когда прекратятся его страдания по этому поводу, казалось, неотступно преследовавшие его. Ему начинало казаться, что они будут с ним до гробовой доски. И в результате, он не выдерживал. Причём это, как не мог не отметить печально про себя Джонни, сопровождало его всю жизнь, сколько он себя помнил.
Подобное развитие событий напоминало ему также мучительную социальную тревожность его ранней юности. «Доброжелатели» говорили ему тогда: «почему бы тебе не подойти самому, не заговорить? Смотришь – и познакомишься с симпатичной девушкой!» Но Джонни прекрасно знал, к чему повёл бы столь опрометчивый поступок с его стороны. Он представлял, как его посылали всю оставшуюся жизнь. Нет-нет, сама девушка не посылала его даже не один раз, а вообще ни разу, так как Джонни в итоге не решался к ней подойти. Сначала он представлял себе, в какой унизительной форме она его отвергнет. Затем – как он будет навязчиво вспоминать своё унижение до конца своих дней, то и дело неукротимо проигрывая позорную сцену в своей голове. И в результате решал: да ну её на х**! Я лучше музыку любимую послушаю, на компе поиграю и т.д. Благо музыкальная аппаратура или соответственно компьютер не могли отказать ему во взаимности.
А когда Джонни в конфликтной ситуации сдавался и шёл на попятную, его оппонент не только принуждал его исправлять то, в чём он якобы «накосячил» изначально, была в этом объективно вина Джонни или нет, но и считал целесообразным назначить наказание, чтобы мало не показалось и следующий раз не возникало желания перечить. В итоге, оппонент каждый раз получал положительное подкрепление в противостоянии с Джонни давить до конца, пока тот не выдержит, а у самого Джонни всё ниже опускались руки в плане перспектив отстаивания даже самых своих, казалось бы, естественных и законных интересов. Потому и в этот раз, несмотря на всё своё омерзение к поведению Сергея, Джонни пытался решать вопрос мирным способом, даже если это подразумевало значительные дополнительные усилия.
Примирительным тоном, насколько его можно было сделать таковым, когда всё внутри у него клокотало от злости, Джонни сказал: «Смотри, Сергей. Ты спрашиваешь у меня, почему производительность твоего моноблока стала такой низкой. Но я ничего тебе про неё сказать не могу. Я не измерял производительность. Ты заказывал, чтобы я почистил тебе систему охлаждения, и ты можешь видеть по состоянию медного радиатора, который там торчит, что эту работу я выполнил. А чтобы оценить производительность компьютера, нужны специальные тесты. Я их на твоём моноблоке не запускал».
Затем, попутно слушая, как собеседник артистично матерится по поводу тормозов компьютера, Джонни проинструктировал Сергея скачать программу «super pi» и запустить её на расчёт миллиона знаков после запятой числа «пи» и попросил перезвонить, когда процесс закончится.
Услышав результат «две минуты», а затем в ответ на вопрос «точно?» пояснение «одна минута пятьдесят секунд», Джонни подумал: «как-то до хрена!», и имел неосторожность поделиться этим наблюдением с Сергеем. Тот, естественно, гневно поинтересовался: «б**, и чё мне теперь с этим делать?!» Джонни же был настолько ошарашен сообщённым ему результатом, что даже не подумал вначале о том, что Сергей мог врать, намеренно завышая время счёта. Джонни вспомнилось, что примерно такие показатели производительности в данном тесте демонстрировали первые процессоры Intel Pentium 4 “Willamette”, сделанные ещё по технологии 0,18 микрон, которые при данной тактовой частоте были даже несколько медленнее, чем вышедшие примерно тогда же последние Pentium III (и особенно Pentium III – S) на ядре Tualatin. Таким образом, ввиду сообщённого ему результата теста, сравнение с Pentium III не оказывалось даже лживым преувеличением Сергея!
Под влиянием таких мыслей растерянный Джонни смог выдавить из себя только, тщательно подбирая выражения: «Ну если ты считаешь, что комп у тебя работает медленнее, чем должен (Джонни поймал себя на мысли, что не может сказать «медленнее, чем работал раньше», т.к. это недвусмысленно подразумевало бы его собственную вину!), то это надо его тестировать и разбираться, почему».
А поскольку Джонни не видел возможности выяснить причины драматического снижения производительности удалённо, вскоре Сергей привёз многострадальный моноблок ему обратно. Теперь, имея возможность зайти в Windows (Сергей по его просьбы снял пароль), Джонни уже сам запустил super pi 1M. Одна минута сорок две секунды. Потом повторил ещё раз. Результат примерно тот же. Таким образом, Сергей, конечно, сначала наврал про две минуты, и даже затем про минуту 50 секунд, однако искажение фактов было несущественным. Раздумья Джонни прервал звонок нетерпеливого (психопаты – народ импульсивный!) Сергея: ну как? Джонни ответил, на ходу принимая решение и попутно пытаясь скрыть свою растерянность от непонимания причин происходящего: «Одна минута сорок две секунды (Джонни считал уместным сообщить Сергею, что знает, что тот врал насчёт времени счёта, пусть это и не меняет ситуацию принципиально). Мне кажется, это действительно многовато. Нужно перепроверить на чистой «винде»».
Теперь уже сам Джонни был заинтригован. Его даже не смущало то, что он переставляет Сергею систему бесплатно. Ему самому хотелось разобраться, насколько было возможно, как возникла эта неприятная ситуация. После обычной для его основательного подхода аппаратной проверки памяти и жёсткого диска (с ними оказалось всё ОК), Джонни принялся ставить Windows 7. Процесс шёл еле-еле. По его окончании Джонни первым делом установил более «основательное» средство проверки производительности «Performance test». Сняв показатели и сравнив их с базой данных, заложенной в программу, Джонни выяснил, что производительность процессора Atom 330, установленного в моноблоке Сергея, оказывается на уровне Atom 230 – аналога 330 с одним ядром вместо двух. И тут Джонни осенила разгадка! Он вспомнил следы сколов на одном из ядер, которые заметил, когда снимал систему охлаждения. Так вот оно что!– подумал Джонни. В целом, Atom 330 был слабеньким, ориентированным на портативные компьютеры процессором с тактовой частотой 1,6ГГц и тепловым пакетом всего 8Вт. Не удивительно поэтому, что он так долго считал super pi! Единственным его плюсом была 2-ядерность (super pi использует всего 1 ядро), но в данном случае из-за механического повреждения процессор не мог использовать это преимущество, а потому работал на уровне 1-ядерного Atom 230.
Поругав себя за неумение быстро соображать и точно прикинуть в уме возможный результат теста (чем Сергей не преминул воспользоваться, чтобы его упрекнуть), Джонни позвонил Сергею, и принялся объяснять всё, как есть. Мол, так и так, ничем не могу помочь, у тебя там дефектный процессор, который работает на одном ядре всего. Удивлённый Сергей попытался даже возразить, что видит два ядра, запуская менеджер задач, однако Джонни «успокоил» его, что второе якобы ядро на самом деле чисто виртуальное, связанное с технологией hyper-threading. После чего уверенным тоном, удивительным для себя самого, Джонни проинформировал Сергея, что ничем не может ему помочь. Мол, так бывает, когда оборудование выходит из строя. Это неприятно, но иногда такое случается. После чего Джонни тоном знающего человека, а потому могущего говорить немного снисходительным тоном с теми, у кого нет соответствующих технических сведений, добавил: надеюсь, ты не думаешь, что у твоего процессора могло перестать работать одно ядро оттого, что я почистил вентилятор? Тем самым Джонни как бы подчёркивал, каким Сергей выставит себя идиотом, если будет настаивать, что у него половина процессора перестала работать в результате чистки системы охлаждения. Про себя же Джонни подумал: «как хорошо, что Сергей не знает, что ядро там сколото механически! В противном случае он бы меня непременно в этом обвинил! Видимо, этот моноблок достался ему трофеем, списанным где-то, откуда он приносит мне на ремонт прочую технику, и он надеялся, что после ора на меня я каким-то магическим способом повышу производительность девайса, но пришлось его разочаровать». Свой вердикт моноблоку Сергея Джонни подытожил обещанием, коль скоро он всё равно уже переставил Сергею бесплатно систему, доставить на неё обновления. Естественно, недостающие драйвера оборудования и обновления ставились еле-еле, нетерпеливый Сергей каждый час, потом каждые 30, 15 минут звонил и орал «ну когда же, б**», однако в итоге Джонни отдал глючный ящик хозяину и облегчённо вздохнул. Конечно, несчастные три тысячи достались ему большими трудами и бесценными нервами, нежели предполагалось вначале, однако теперь он мог надеяться, что ему больше не придётся иметь дело с этим (в чём у него уже не было сомнений) психопатом.
Каково же было удивление Джонни, когда всего через несколько месяцев ему позвонил Сергей с намерением озадачить его новым проектом: переустановить Windows на моноблоке. Естественно, Джонни первым делом перепуганным тоном поинтересовался: том самом?! Однако Сергей поспешил с усмешкой заверить его: «Нет, конечно. Тот я тогда почти сразу продал за десять тысяч. Другой...»
Джонни не мог не подивиться не только тому, что Сергей счёл нужным похвастаться перед ним тем, за сколько он продал моноблок, но и названным ему размером суммы. Да этот бюджетный девайс стоил от силы столько в розницу, когда был выпущен без малого пять лет назад! А компьютерная техника постоянно дешевеет! К тому же, там вышло из строя одно из двух ядер процессора, так что теперь моноблок превратился вообще в косолапую черепаху! Нет, интернет, конечно, полон доверчивых и несведущих людей, но не до такой же степени!– подумал Джонни. Таким образом, судя по всему, Сергей невольно продемонстрировал два важных свойства психопатов: бессовестность (гордясь своей способностью убедить человека заплатить десять тысяч за такой хлам) и патологическую ложь.
Однако когда Сергей уже выехал в его сторону, Джонни принялся корить себя за обдумывание в ходе телефонного разговора этих патологических черт своего «постоянного клиента» вместо того, чтобы позаботиться о том, как не быть обманутым им в очередной раз. Ведь наверняка и с этим моноблоком будет какой-нибудь подвох! Жаждая исправить свою первоначальную непредусмотрительность, Джонни поинтересовался у Сергея, как только тот появился на пороге со своим моноблоком: «слушай, а чего ты вдруг собрался систему переставлять, если у тебя всё нормально работало?» К удивлению Джонни, Сергей не сказал «а тебя е**т?», а ответил, вероятно, с некоторой долей честности: «компьютер зависал». Джонни тут же ухватился за эту возможность, и упрекнул Сергея, почему тот не сказал про аппаратный дефект в моноблоке. Мол, просто так при исправном оборудовании система обычно часто не виснет. Сергей, однако, попытался отмазаться, прикинувшись дурочкой: мол, я не знаю, какие причины могут быть, ты же специалист. Видимо, Сергей хотел рассчитывать на ремонт оборудования по цене переустановки Windows,– подумал цинично Джонни.
Неприятные сюрпризы начались для Джонни сразу, как только он включил моноблок: аппарат отказывался запускаться! Делать нечего – Джонни принялся разбирать устройство. Первая досадная подстава открылась ему сразу же. Подобно многим другим продуктам китайской промышленности, выпущенным в эпоху потребления, моноблок был по своей конструкции одноразовым устройством, будучи сделан таким образом, чтобы не вдохновлять юзера пытаться самостоятельно чинить его, а в случае поломки сразу отнести на свалку и купить новый. В частности, крышка, державшая большую главную заднюю стенку, крепилась не на винтах, а на хилых тонких пластмассовых защёлках. Но, поскольку у юзера Сергея были другие идеи, нежели сразу выкидывать устройство на свалку, он полез вовнутрь. И тут возникли две небольшие проблемки:
1. Поскольку юзер Сергей, в силу своей психопатической импульсивности, был слишком нетерпелив и ни в коем случае не желал вначале терпеливо разбираться, как нормально снимается задняя стенка, он сломал пару защёлок, державших её, и надломил большую часть. О как Джонни теперь желал, чтобы Сергей тогда переломал все эти долбаные защёлки! В таком случае этот факт невозможно было бы скрыть! Теперь же Джонни заметил, как крышка немного отходила, лишь когда принялся разбирать моноблок. Попутно обнаружился ещё более неприятный факт: теперь, каждый раз, когда ему придётся разбирать этот проклятый моноблок, будут ломаться всё новые треснувшие в результате разборки Сергеем защёлки! Вероятно, в результате крышка вообще перестанет фиксироваться! И Джонни мог не сомневаться, кого бессовестный психопат Сергей, которому неведомо было брать на себя ответственность даже за собственные косяки, в этом обвинит!
2. Естественно, разобрав моноблок, Сергей понял, что не знает, что с этим делать дальше, а потому как мог, собрал его обратно и повёз к Джонни. И, разумеется, подумал он о том, что не умеет чинить, только когда открыл устройство. Ведь, как характерно для психопатов и как нынче считается великой мудростью, Сергей живёт «здесь и сейчас», текущим моментом, не заморачиваясь мыслями о будущем, а потому оказывается не в состоянии реалистично продумывать свои действия наперёд.
Но деваться Джонни было некуда. Он принялся пытаться включать и тестировать моноблок уже в разобранном виде. И, к его огромному удивлению, обнаружил, что в таком виде всё работает. На радостях сочтя сдуру, что Сергей, разобрав устройство чтобы почистить, просто не сумел правильно собрать, Джонни кое-как прикрепил разваливавшуюся на ходу крышку, только чтобы с отчаянием убедиться в неработоспособности устройства.
Теперь печальная картина была ясна Джонни в общих чертах: «отвалился» либо сокет (крепление центрального процессора), либо чипсет (центральный набор микросхем) на системной плате. Но дальше был тупик – у него самого не было возможности заниматься ремонтом этих компонент. Вся надежда была теперь только на человека, которого Джонни считал почти настоящим волшебником в этих вопросах – Владимира, каждый день с утра до вечера паявшего эти железки. Владимир сказал: везите. Добавив, впрочем, для порядка, что «ничего не может обещать».
Снова разобрав дрожащими руками трещавший по швам моноблок, Джонни достал плату и отвёз Владимиру. Потом позвонил Сергею и объяснил ситуацию. К удивлению Джонни, Сергей выслушал его объяснения по поводу необходимости капитального ремонта и его длительности спокойно и согласился заплатить по завершении работ названную Джонни цену. А пока Владимир ремонтировал плату моноблока, Сергей приехал и забрал у Джонни старый–старый компьютер за тысячу рублей, который никто не торопился покупать за полторы, а также всякую мелочёвку ещё на тысячу, с обещанием расплатиться за всё при получении моноблока. В принципе, Джонни такая схема не смущала, т.к. в прошлый раз Сергей исправно отдал ему деньги.
Владимир оправдал самые радужные надежды Джонни. В назначенное время, когда Джонни позвонил, Владимир сказал ему: забирайте, тестируйте. Когда Джонни протянул деньги, Владимир сделал протестующий жест рукой: когда проверите. Вернувшись домой, собрав моноблок и убедившись, что всё замечательно работает, Джонни вдруг почувствовал себя неожиданно счастливым, каким не ощущал себя уже давно. Его радость была связана не только и не столько с успешным завершением ремонта злополучного устройства, сколько с тем фактом, что не перевелись ещё на свете порядочные люди, которые к тому же не берут лишних денег за свой замечательный труд.
Впрочем, как обычно с ним случалось, это радужное настроение держалось недолго, вскоре уступив место сильной тревоге при мысли о том, как будет орать Сергей, обвиняя Джонни в не закрывающейся до конца задней крышке. Мрачные раздумья Джонни прервал сам Сергей своим звонком: «Ну как там, всё готово? Я тогда приеду сейчас, заберу».
Потом, неожиданно для Джонни, Сергей принялся говорить о том, какие серьёзные проблемы возникли в его семье, на исторической родине в далёкой Сибири и т.д. Джонни вначале недоумевал, зачем ему всё это приходится выслушивать, однако вскоре ситуация (и, как он осознал впоследствии, весьма предсказуемым образом), прояснилась. Сергей неожиданно сказал: «Поэтому у меня не получается сейчас отдать тебе всю сумму. Но ты же меня знаешь, мы с тобой не первый год работаем, я тебя никогда не обманывал. И я тебе оставлю в залог свой документ».
Естественно, это «заманчивое» предложение, от которого он не мог отказаться, до боли напомнило Джонни другого Сергея – и также психопата – Туповского. «Ну почему, почему эти грёбаные психопаты так любят оставлять свои документы вместо наличных денег? За кого они вообще меня принимают?!» Впрочем, над последним вопросом Джонни обычно старался не размышлять, так как честный перед самим собой ответ был бы для него слишком болезненным. Внезапно остро осознав этот крайне неприятный факт, Джонни вначале попытался настроиться решительно и ни за что в этот раз не сдаваться, а требовать, чтобы Сергей полностью расплатился, прежде чем сможет забрать свой моноблок.
Однако практически тут же у Джонни возникла другая, крайне неприятная мысль, от которой его воинственный настрой резко сник. Он вдруг представил себе, как при его требовании расплатиться тут же Сергей начнёт орать о том, как Джонни сломал его такое ценное устройство, которое теперь, видите ли, даже не закрывается нормально. (О, как вырастет тогда сразу в представлении Сергея стоимость моноблока, которому было бы место на свалке, если б не Владимир и Джонни!) А потому, в представлении Сергея, Джонни должен будет не получать деньги за свою работу, а компенсировать ущерб, нанесённый своим неуклюжим вмешательством, даже если оно вернуло устройству работоспособность.
И естественно, уступать в такой ситуации этот психопат не захочет!– рассуждал обречённо Джонни. Ведь эти твари готовы считаться лишь с превосходящей грубой физической силой. А где её взять, если у тебя совсем нет здоровья?! Потом, даже успешное применение такого принуждения, сопряжённого с нанесением противнику телесных повреждений, сулит ещё большие неприятности с сотрудниками «внутренних органов». А мне это надо, отстаивать свои интересы такой ценой?– задавался вопросом Джонни.
Ведь на самом-то деле, Сергей был на фиг ему не интересен как клиент, даже если он будет каждый раз расплачиваться сполна – к Джонни последнее время обращались многие люди, готовые более достойно оценить его труд и безо всяких артистических скандалов. Нет, Сергей, учитывая какой геморрой приносило взаимодействие с ним, мог быть полезен лишь как клинический случай. Так пусть получит свои пять тысяч за участие в исследовании в качестве субъекта – успокоил себя в плане обоснования непредвиденных расходов Джонни. Тем более, больше не придётся с ним дело иметь, по крайней мере, в ближайшее время, так как, не расплатившись, Сергей будет, очевидно, в течение некоторого периода избегать контактов с Джонни.
Таким образом, успокоив себя подобными рассуждениями, Джонни был морально готов к разговору с Сергеем. Приехав, в ответ на вопрос Джонни, «я не понял, значит, какую часть суммы ты сейчас отдашь?», Сергей не сказал: «никакую», а ответил хитрее, более изворотливо: «Я же тебе сказал, я полностью расплачусь с тобой в ближайшее время, скорее всего, на этой неделе». С этими словами Сергей протянул Джонни «залог» – военный билет, после чего, словно чувствуя необходимость в дальнейшем обосновании своего поступка, принялся опять рассказывать в общих выражениях о том, какая сложная ситуация сложилась у него сейчас в семье в связи с неприятными событиями, происшедшими на его родине – в далёкой Сибири.
Очевидно, этот документ больше не понадобиться Сергею, давно вышедшему из призывного возраста,– подумал Джонни. Когда дверь за клиентом закрылась, Джонни заглянул в его военный билет. Там было написано «дубликат, выданный взамен утраченного». Неужели уже оставлял таким образом кому-то в залог, а потом решил, что получить новый в военкомате будет проще и/или дешевле?– строил циничные догадки Джонни. Даже «психиатрическая» статья 7б, по которой Сергей был признан негодным к воинской службе (скорее всего, откосил) представлялась весьма символичной.
Как и следовало предполагать, Сергей не приехал ни на той неделе, когда собирался, ни через месяц, ни через два. Только примерно через полгода он позвонил и поинтересовался: «как дела?» Не видя смысла отвечать на неуместный вопрос, Джонни сказал только: «твой документ тебя ждёт». В течение следующих нескольких месяцев такое повторялось ещё два раза.
Для Джонни эта манера психопатов, по крайней мере, некоторых (он знал её также на примере другого Сергея – Туповского) была загадкой: зачем звонить человеку, которому ты должен денег, если не собираешься приехать и расплатиться? Ведь такое поведение, скорее, только дополнительно настраивает человека против тебя. Однако прояснить смысл этого для себя у Джонни не было возможности, т.к. спрашивать психопата о мотивах было бессмысленно – он непременно соврёт!
Но вот однажды, по прошествии ещё нескольких месяцев, Сергей снова позвонил, и сказал: «Извини, как я тебе говорил, у меня были серьёзные проблемы в семье, и не было возможности, но на следующей неделе я уже точно приеду к тебе, отдам деньги и заберу свой документ». Джонни обалдел. Он прекрасно понимал: Сергей не приедет просто так и не вернёт деньги. Но для чего же тогда вообще звонить?!
Естественно, Сергей не позвонил и не приехал, однако примерно в тот день, когда он собирался, произошло событие, смысл которого прояснился для Джонни не сразу. Позвонила женщина, судя по голосу, ещё довольно молодая, лет тридцать с небольшим, и сказала: «Мне советовали к Вам обратиться. У меня ноутбук не включается».
Джонни доводилось неоднократно слышать и читать всяких психолухов и прочих о том, как важно уметь контролировать свои эмоции, особенно невротикам, из которых истерический негатив так и прёт при малейшем поводе. Но в то же время, Джонни был убеждён: есть много ситуаций, где даже негативные эмоции могут сыграть неоценимую роль. Так бывало у него не раз при первом знакомстве с психопатами и им подобными, когда ты чувствуешь, на уровне интуитивных проявлений эмоционального интеллекта: с этим человеком нельзя иметь дело; но в то же время пока не можешь связно вербализовать и чётко аргументировать логически свои неприятные предчувствия.
Так было и с этой женщиной. Что-то было явно не так в её манере, и Джонни это чувствовал. Может, какой-то излишне фамильярный, даже заигрывающий, тон, а может, ещё что-то. А потому Джонни поспешил сказать: «Возможно, тот, кто советовал ко мне обратиться, Вам об этом не сказал, но я занимаюсь в основном персональными компьютерами, не ноутбуками, а потому если даже не включается питание, то я вряд ли здесь смогу помочь по причине отсутствия у меня необходимых запчастей».
К огромному удивлению Джонни, в ответ на такое заявление его собеседница не извинилась и не сбросила звонок. Наоборот, она сначала представилась: «Меня зовут Наталья», после чего добавила: «мне Вас рекомендовал Сергей, Ваш постоянный клиент». А затем, к немалому удивлению Джонни, не ожидавшего услышать такое от женщины, добавила: «Я думаю, там дело в жёстком диске».
Джонни, естественно, был теперь насторожен ещё больше, но поскольку в сложившейся ситуации не мог придумать причин для отказа Наталье, сказал: «Ну, если уверены, что жёсткий диск, то везите. Я думаю, найду замену. Протестирую Ваш, и если неисправность подтвердиться, я тогда скажу, какие варианты есть в плане замены».
Приехав, Наталья первым делом сказала, что работает день через день и уходит скоро на смену, но надеется, что через два дня, когда она отдохнёт после дежурства, ноутбук будет готов. Как оказалось, Наталья по роду деятельности медик (а то мне очень интересно, кем она работает,– цинично подумал Джонни, когда Наталья сообщила ему об этом). Она рассказала, что купила ноутбук четыре месяца назад у своего соседа Сергея, который, собственно, ей Джонни и рекомендовал. Но, по её словам, совсем недавно ноутбук перестал грузить операционную систему. А когда она, по её словам, попыталась обратиться за объяснениями к Сергею, тот заявил: «Ничего не знаю. Когда я тебе продавал, было всё нормально, ты же видела! А дальше уже твои проблемы, я тебе не магазин!» Слушая рассказ Натальи, Джонни обратил внимание на ноутбук: у кого-то он его уже видел! Ах, ну да, конечно же, Сергей! Неужели тот самый?..
Джонни попытался аккуратно поинтересоваться у Натальи, не знает ли она фамилию своего соседа, но она отрицательно покачала головой. Джонни не понимал, по каким невербальным знакам с её стороны он понял, что она лжёт, но почему-то был в этом совершенно уверен. И тогда, прекрасно осознавая всю глупость и безрассудность этого своего действия, Джонни не смог устоять перед искушением удовлетворить своё любопытство, и пошёл с последнего козыря. Он достал военный билет Сергея и показал Наталье тот разворот, где было фото: «похож?» Наталья едва заметно (но вполне достаточно, впрочем, чтобы Джонни уловил данный мимический жест с её стороны) поморщилась: «Да, есть немного».
К тому времени, когда Наталья позвонила Джонни через два часа, диагноз подтвердился: действительно, стоявший в ноуте жёсткий диск даже не определялся. Джонни сказал, что в зависимости от объёма нового замена + переустановка ОС обойдётся от двух до четырёх тысяч. На это, однако, Наталья бесцеремонно заявила: «Я купила этот подержанный ноутбук за четыре тысячи. Ехала к Вам на такси. Поэтому могу заплатить за его ремонт только от силы тысячу рублей».
На это Джонни, у которого аж дыхание перехватило от такой наглости, заявил: «Не проблема. Забирайте, поищите, где дешевле». Джонни не стал даже говорить ей про стоимость диагностики ноутбука, т.к. подумал, что с такими замашками она может потребовать от него компенсировать её расходы на такси, раз она, получается, зря ездила к нему. Теперь Джонни догадывался, зачем Наталья представилась ему как медицинский работник. Вероятно, сочтя, что представители этого рода деятельности автоматически вызывают у него пиетет. Но она просчиталась. С точки зрения Джонни, отнюдь не все медики были одинаково полезны. Особенно продажные, работающие в сфере коммерческих медицинских услуг.
Хотела, чтобы ей сделали скидку за принадлежность к благородной, гуманной сфере? С какого хрена? Во-первых, он и без того не брал с людей с лишних денег, как это делают другие – только самый минимум, чтобы ему хватало на еду. Поэтому дальше «скидывать» ему уже было некуда! Во-вторых, Джонни прекрасно знал: Как бы ему ни было плохо, если бы он сам обращался за медицинскими услугами, её коллеги бы ни при каких обстоятельствах не стали снижать расценки. Напротив, они бы постарались по максимуму воспользоваться его страхом перед смертью, тревогой и т.д., чтобы он ушёл в мир иной обобранным до нитки!