По всей видимости, Рассел получил премию в большей степени за его гумманистическую деятельность. Он участвовал в кампании за запрещение атомного оружия, писал письма Кеннеди и Хрущёву, нобелевка, как уже обсуждалось, всегда имела политический контекст. В принципе не могу однозначно утверждать, что это плохо.
А по теме к вышеперечисленным добавлю Леопарди и Василия Розанова. Последний, по мнению многих его современников, имел огромный литературный талант. Не могу не привести ряд наиболее понравившихся отрывков.
_____________________________________________
Малую травку родить — труднее, чем разрушить каменный дом. Из “сердца горестных замет”: за много лет литературной деятельности я замечал, видел, наблюдал из приходо-расходной книжки (по изданиям), по “отзывам печати”, что едва напишешь что-нибудь насмешливое, злое, разрушающее, убивающее, — как все люди жадно хватаются за книгу, статью.
— “И пошлó и пошлó”... Но с какою бы любовью, от какого бы чистого сердца вы ни написали книгу или статью с положительным содержанием, — это лежит мертво, и никто не даст себе труда даже развернуть статью, разрезать брошюру, книгу.
— “Не хочется” — здесь; “скучно, надоело”.
— Да чтó “надоело”-то? Ведь вы не читали?
— “Все равно — надоело. Заранее знаем”...
— “Бежим. Ловим. Благодарим” — там.
— Да за чтó “благодарите”-то? Ведь пало и задавило, или падет и задавит?
— “Все равно... Весело. Веселее жить”. Любят люди пожар. — Любят цирк. Охоту. Даже когда кто-нибудь тонет — в сущности, любят смотреть: сбегаются.
Вот в чем дело.
И литература сделалась мне противна.
___________
Литература вся празднословие... Почти вся...
Исключений убийственно мало.
______________
Сатана соблазнил папу властью; а литературу он же соблазнил славою...
Но уже Герострат указал самый верный путь к “сохранению имени в потомстве”... И литература, которая только и живет тревогою о “сохранении имени в потомстве” (Добчинский) — естественно, уже к нашим дням, т. е. “пока еще цветочки”, — пронизалась вся Геростратами.
Ни для кого так не легко сжечь Рим, как для Добчинского. Катилина задумается. Манилов — пожалеет; Собакевич — не поворотится; но Добчинский поспешит со всех ног: “Боже! Да ведь Рим только и ждал меня, а я именно и родился, чтобы сжечь Рим: смотри, публика, и запоминай мое имя”.
Сущность литературы... самая ее душа... “душенька”.
__________________
Я задыхаюсь в мысли. И как мне приятно жить в таком задыхании. Вот отчего жизнь моя сквозь тернии и слезы есть все-таки наслаждение.
__________________
А для чего иметь “друга читателя”? Пишу ли я “для читателя”? Нет, пишешь для себя.
— Зачем же печатаете?
— Деньги дают...
Субъективное совпало с внешним обстоятельством.
Так происходит литература. И только.
________________
Странник, вечный странник и везде только странник. 
________________
Всякая любовь прекрасна. И только она одна и прекрасна. Потому что на земле единственное “в себе самом истинное” — это любовь.
Любовь исключает ложь: первое “я солгал” означает: “Я уже не люблю”, “Я меньше люблю”.
Гаснет любовь — и гаснет истина. Поэтому “истинствовать на земле” — значит постоянно и истинно любить.
Добавлено: Пт апр 01, 2011 5:24 pm