Литература и журналистика

Через тернии к счастью


ВОСТОЧНОЕ ВРАЧЕВАНИЕ

Около девятнадцати часов местного времени 2 марта подъехали к зданию научно-исследовательского института традиционной китайской медицины.
Врачи меня встретили как родного. Уже на пороге института от китайского персонала почувствовал исходящее тепло и готовность оказать помощь. Я искренне верил, что китайские врачеватели значительно улучшат мое физическое состояние. Меня не пугало никакое сложное лечение в стенах мединститута. Долгие годы жил мечтой и надеждой на выздоровление. Я полностью доверился восточным лекарям.
На следующий день пришла врач, темноволосая женщина в очках Хан Липин. Она была моим лечащим врачом. Жестикуляцией дала понять, что необходимо произвести первоначальный медицинский осмотр. Предполагал, что с меня будет снята полностью вся одежда. Я прекрасно осведомлен, как проводятся подобные медосмотры в российских клиниках. Себя заранее морально и психологически подготовил, что восточный врачеватель досконально без стеснения все будет смотреть. В медицинский институт прибыл не на простое лечение, а на экспериментальное. Я стал было расстегивать рубашку. Доктор движением руки показала, что этого делать не следует. Приподняв майку, прослушала работу сердца и легких, прощупала пульс на руках и сняла кардиограмму. На этом медицинский осмотр был завершен.
К обеду в мою палату занесли новенькие письменный стол и платяной шкаф.
Когда я проходил по коридору отделения, то обратил внимание, какие кровати стоят в других палатах. Они обыкновенные железные, приспособленные для терапевтических больных. Большую часть времени я проводил в постели. Она существенно отличалась от тех, что стояли у других пациентов. Моя кровать была на колесиках, с четырех сторон имелось приспособление для капельницы, при необходимости можно было приподнять голову. Другими словами, кровать предназначена для послеоперационных тяжелобольных. Я обратил внимание, что китайцы, прежде чем что-либо сделать, заранее продумывают все до мелочей.
Понедельник. Первый день восточного врачевания. Перед консилиумом в палату пришел молодой парень - массажист, через переводчика он предложил лечь лицом вниз на кровать. Я попытался было снять с себя больничную пижаму.
– Не надо этого делать. Точечный массаж китайские специалисты проводят через просторную хлопчатобумажную одежду, - пояснил переводчик.
Массаж занимал около часа.
Потом пришло несколько врачей проводить медицинский консилиум. Он коренным образом отличается от стандартного европейского. Сходство заключается только в том, что врач прибором прослушивает у пациента, как работают сердце и легкие. Восточные врачеватели особое внимание уделяют обследованию пульса на двух руках, цвету кожи на конечностях, внимательно рассматривают структуру ногтей. Затем смотрят глаза и язык. При медосмотре врачи многословны. Первоначальное впечатление такое, что они, забыв о пациенте, ведут беседу, не относящуюся к конкретному больному. Эта обманчивая точка зрения. Совместное обсуждение между коллегами приводит, как правило, к единому и верному решению о назначении конкретного для каждого пациента лечения.
Переводчик перевела разговор медиков:
– Мы предполагали более тяжелую форму заболевания. Администрация провинции обрисовала вас так, что вы практически своими ногами не передвигаетесь. Это нас не испугало. Мы единогласно приняли решение: пригласить вас пройти курс лечения в клинике. Убеждены, что обязательно поможем.
На этом консилиум закончился. Врачи не успели разойтись, как подошло время проведения очередной процедуры. Все лечение расписано строго по минутам. В палату пришел проводить иглоукалывание высокий, плотно сложенный доктор. Цао Жумлу приходил на процедуру с помощником-лаборантом, который в руке постоянно держал золотые и серебряные лечебные иглы. С поставленными в тело иглами приходилось лежать около часа. К двум введенным иглам присоединялись проводники, и через них пропускался электроток с заранее заданной амплитудой колебания. Процедура достаточно болезненная.
После иглоукалывания организму давалось два часа отдыха.
У китайцев обеденный перерыв длится два часа. Они с малолетства приучены к дневному сну. Медики с работы уходили домой около девятнадцати часов. Это не россиянин, который способен на ногах находиться все двадцать четыре часа в сутки.
В четырнадцать часов лечение возобновлялось. В это время приходил в палату физиотерапевт. К постели подставлялся маленький чемоданчик с электроприбором. На парализованную руку или ногу накладывалось две повязки, и по ним пропускался электроток с пониженным напряжением. У верхней конечности ощущение было такое, что она трясется. Это действительно было так. Левая рука самостоятельно, без сигналов из мозга, под воздействием амплитуды электрического тока сгибалась в локтевом суставе.
Электролечение завершилось. И сразу начиналась следующая лечебная процедура. Я принимал исходное положение, лежа на животе. К кровати подкатывалась специальная лампа для прижигания. Часть позвоночника смазывали какой-то лечебной смесью, и на это место направлялся яркий электрический свет. Первые несколько минут ощущение от лечения создавалось приятное. Когда же смазочное вещество впитывалось, то думал только об одном, сколько минут осталось лежать под лампой. Казалось, будто часть тела подпалили и вот-вот кожа начнет гореть.
За прижиганием начиналась акупунктура. При лечении применялись иглы различных размеров. Первым делом они вводились врачевателем в голову, а затем туда, где расположен мозжечок, на глубину десять-двадцать миллиметров.
Только через пять дней пребывания в клинике мне удалось наиболее правдиво узнать от лечащего врача Хан Липин о своем физическом состоянии и китайском методе лечения. Доктор меня посетила во второй половине дня со своей школьной подругой, неплохо знавшей русский язык.
– Я о вас знаю уже почти два года, – начала Хан Липин. – Некоторое время обдумывала, давать свое согласие на ваше приглашение в клинику или нет. В конечном итоге твердо приняла решение быть вашим лечащим врачом. В первый месяц пребывания в мединституте мы проведем необходимое терапевтическое лечение и посмотрим результат. В дальнейшем, вполне возможно, примем решение оперировать. Для этого вас нужно подготовить.
Во время точечного массажа переводчица Лю Супин выдала информацию:
– В научно-исследовательский институт традиционной китайской медицины больных с диагнозом последствия детского церебрального паралича стараются не принимать. Лечение очень дорогостоящее и продолжительное, – так было переведено высказывание массажиста. Сотрудник администрации закончила начатую мысль словами: – В конечном итоге накладно выходит для клиники. Вас пригласили в медицинский институт только по личной просьбе губернатора провинции Шаньси Чэн Аньдун.
Внезапно у меня схватил желудок. Перед дальней дорогой мама настояла взять с собой некоторые лекарства, в том числе фталазол. Я упрямился, но в конце концов выполнил ее просьбу. В тот день со мной творилось что-то невообразимое. "Медвежья болезнь" протекала в острой форме. Обратился к медикам. С их стороны сначала никакой реакции не последовало. Я на их глазах был вынужден принять сразу две таблетки. Только тогда китайские медики принесли свои препараты. Я принял четыре ампулы и был уложен в постель. В присутствии врача медсестра положила на живот водяную горячую грелку.
Для восточной нации наступило святое время обеда. В палату принесли еду. До пищи в тот день я не притронулся, несмотря на уговоры медперсонала. При них выпил еще две таблетки фталазола и крепкого чая. Журчание в животе прошло.
В третьей поездке задал себе вопрос: почему китайская медицина в мире признана одной из лучших, а никто из врачей никогда не был удостоен международной премии?
Все разработки и открытия в медицине свершаются в лабораториях и НИИ в Пекине, может быть, еще в Шанхае. Китайцы очень гордятся своей страной и хотят быть везде первыми. Это очень гордый и самолюбивый народ. Порой их самолюбие выходит за грани приличия. Для того чтобы получить международное признание и известность, необходимо представить мировой общественности все сделанные разработки, а с этим они смириться не могут и не хотят.
...Акупунктуру проводила лечащий врач. В голову вставила три иглы, как всегда, болезненно. Сильные боли появились, когда иглы стали вставляться в мозжечок и шею. От пронизывающей жгучей боли хотелось кричать. Я, превозмогая боль, терпел. Все иглы поставлены. Меня заставили подняться со стула и выполнять физические упражнения.
В этот момент в палату вошел директор научно-исследовательского института Лю Шаомин с врачами. Он со мной поздоровался. Затем внимательно всмотрелся в глаза.
– Процесс пошел, - сказал на ломаном русском языке. Его слова означали, что он с оптимизмом смотрел на лечение российского пациента.
Иглоукалывание началась, как обычно, в отведенные часы. В спокойном положении я пролежал буквально минуту. У меня появились сильнейшие спазмы парализованной левой стороны. При всем старании я не сумел расслабиться. Ассистент вынужден был раньше положенного времени вынуть основную иглу из запястья левой руки. С огромным трудом пролежал до окончания процедуры.
К вечеру акупунктуру пришел делать лечащий врач. С помощью медсестры Ван Хуичинь я объяснил, какая спастика утром была во время лечебной процедуры. Хан Липин задумалась и попросила принести смоченное горячей водой полотенце. Его наложили на больную руку. Спастика прошла. Рука расслабилась.
С вставленными в голову и шею иглами выполнял физические упражнения. Специалист по акупунктуре заставила делать приседания и стоять без опоры на левой ноге. При всем старании я не сумел выполнить это упражнение. Доктор знала, что я смелый и отчаянный человек. Я согласен буквально на все методы восточного врачевания в совокупности с применением новейших нейрохирургических разработок. В китайской газете написано: "Шарабин согласен, чтобы во время его пребывания в клинике было применено экспериментальное лечение".
В глазах врача можно было прочесть озабоченность. После статьи в китайской прессе мне вспомнились слова великого комбинатора Остапа Бендера: "Лед тронулся, господа присяжные заседатели". Я тогда думал: "Все только начинается".
Восточный лечебный инструмент на этот раз врачевал слабые мышцы полости рта. Врач вставил иглу в десну поблизости от маленького язычка. Процедура длилась около минуты. Я только успел дух перевести, как сложное лечение было продолжено.
Специалист по иглоукалыванию попросила приподнять подбородок. Хан Липин несколько секунд потребовалось, чтобы провести врачебные расчеты. Четыре иглы мгновенно, как по велению волшебной палочки, были вставлены в подбородок и в верхнюю часть шеи. Множество игл было вставлено в парализованную левую часть тела. В этот самый момент, когда оставалось определенное время находиться неподвижно и дожидаться окончания процедуры, начало происходить необычное для европейца явление. На вставленную иглу надевался липкий лечебный материал, чем-то напоминающий воск, и поджигался. Вся палата моментально окуталась дымовой завесой. Я чувствовал жжение от вставленной иглы. Это лечение требует от врача и его помощников ювелирной точности в сочетании с полным взаимопониманием. Студент мединститута Вуан Хинчюн, моя сиделка, сделал во время процедуры неточное движение, и это чуть было не привело к пожару. Из-за его медлительности загорелся пододеяльник. Врач и двое медиков были начеку, они моментально затушили огонь.
В один из лечебных дней Хан Липин проводила иглоукалывания позвоночника и поясницы. Состояние было такое, будто ты находишься в финской бане.
Лечащего врача я бы с уверенностью охарактеризовал как специалиста высочайшего уровня. На протяжении всех трех месяцев врачевания у доктора было огромное желание улучшить мое физическое состояние. Она к этому прикладывала все знания и возможности.
В первой декаде второго месяца лечения медсестра Ван Хуичинь уложила меня на кровать и поставила капельницу. С этого дня в мой организм вливалось китайское лекарство. В Китае иглу вводят в вену кисти руки. Эта процедура занимала от двух до четырех часов.
За тысячи километров от отчего дома передо мной стояла главнейшая жизненная задача: поправить утраченное физическое здоровье. На карту поставлено слишком многое, а если быть откровенным - дальнейшая моя жизнь. Вдали от родного края я размышлял, что многое будет зависеть от того, каким человеком возвращусь в Калугу. В апрельский теплый день в палате собрались: лечащий врач, старшая медицинская сестра Тя Хунвей, медсестра Ли Тинпо и Ван Хуичинь. Я заранее подготовил текст и с помощью переводчика обратился к присутствующим:
– Для меня пребывание в вашей клинике – это подарок судьбы. Моя задача состоит в том, чтобы лечение использовать с максимальной отдачей не только для себя, но и для науки в целом. Этот курс врачевания должен послужить прогрессу в медицине и более тесному сближению наших великих стран – Китайской Народной Республики и Российской Федерации, наших городов-побратимов.
Для меня превыше всего в жизни – это незапятнанная репутация, дружба в самом высшем смысле слова и уважение. Если это будет утеряно, то и жизнь станет просто бессмысленной. За моим лечением многие следят, особенно в России. Я полностью доверяю китайской медицине.
Мне уже 41 год. У всех моих родственников, друзей, коллег по педагогической работе, по журналистскому цеху растут дети. Вы из прежних бесед со мной знаете, что у меня никого за прожитые годы не было. Я уже в студенческие годы понял, что инвалиду c опорно-двигательной системой чрезвычайно сложно чего-то добиться в жизни, тем более рассчитывать на семейное счастье.
Я одинок в свои зрелые годы из-за физического недостатка. Такой я ни одной девушке, ни одной женщине не нужен. Я с этим не желаю мириться. У меня огромное желание стать физически лучше и найти свою вторую половину, растить своих прекрасных ребятишек. Поэтому передо мной особо остро стоит гамлетовский вопрос: быть или не быть? Конечно быть! Поэтому очень вас прошу, смелее подходите к различным методам моего лечения. Физическая боль легче переносится, нежели моральная.
Закончил я свой монолог словами:
– Очень надеюсь, что мое лечение в Шаньсийской провинции будет прорывом в неврологии и моей личной победой над тяжелым физическим недугом. Я безгранично верю в успешное лечение.
Китайцы были шокированы моими словами. У молоденькой медсестры лицо покраснело, и было видно ее переживание. Более пожилые медики подошли к кровати, на которой я лежал, и со слезами на глазах обняли меня.
Переводчик мне признался:
– Текст было трудно переводить. У нас в Китае не принято в таком стиле писать и общаться. Для китайцев это слишком сложно и заумно.
Невысокого роста медсестра Ли Тинпо с задумчивым взглядом вышла из палаты. Десяти минут не прошло, как она снова появилась в дверях с корзиной цветов. В Китае принято в знак уважения преподносить корзину с цветами или приглашать на обед.
– До конца не осознавала и не могла в полной мере представить, что вы такой сильный духом человек. Я в первую очередь жалела, что судьба с вами так жестоко обошлась. Мне очень хотелось бы быть вашей сестрой. Вы безгранично любите Россию. В знак уважения разрешите вам преподнести цветы.
Разговор поддержала старшая медицинская сестра отделения Тя Хунвей:
– Серга! Сегодня к вечеру запланирован обширный консилиум врачей многих специальностей. Для нас стало ясно, что ты морально готов к любому сложному и интенсивному лечению. У нас первоначально были опасения, что можешь не выдержать сверхнагрузок восточного врачевания из-за маленькой массы тела. Это было ошибочное представление о тебе. Твой организм физически подготовлен и способен вытерпеть колоссальные нагрузки. Мы предпримем все, чтобы паралич отступил.
В третьей декаде апреля был применен новый метод лечения. Врач с помощью медбрата ставила на спину, позвоночник и поясницу банки с каким-то лекарством. Для меня совсем непонятно, как оно воздействует на опорно-двигательный аппарат и центральную нервную систему.
К сожалению, многое, чего опасался перед дальней зарубежной дорогой, сбылось. Утром проснулся и не могу понять, почему болит язык. Только когда стал чистить зубы, выяснилось, что полностью вылетела пломба.
Сотрудник администрации провинции Шаньси по международным связям и одновременно переводчик Лю Супин разрешила лечащему врачу выписать направление к стоматологу. Я несколько суток маялся с прикушенным языком. Настоял, чтобы меня отвели в стоматологический кабинет. Ведущего врача на месте не оказалось. Мне взялась успокаивать боль в полости рта другой медик. Вместо того чтобы язык смазать, она сняла временную пломбу. Я метался от непонимания и от боли. К вечеру пришел друг переводчицы, хорошо знавший русский язык. К этому часу лечащий врач выписала направление в зубной кабинет и лекарства от язвы в полости рта. Мы все гурьбой направились в зубной кабинет. Хан Липин сама лично проконтролировала стоматологическое лечение. Вставленная пломба продержалась чуть больше двух месяцев. Во второй половине июля она выскочила, и мне пришлось обратиться к врачу-стоматологу с тем же зубом, но уже по возвращении на родную землю. Российский специалист был удивлен некачественным материалом вставленной пломбы.
Единственный раз проводилась мануальная терапия, Хан Липин вправляла позвонки.
В клинике отсутствовали реабилитационные процедуры (логопед, музыкальная терапия, трудотерапия, магнитотерапия, водные процедуры, тренажерный зал, гимнастика цигун). Ежедневно вставал в шесть часов и в спортивном костюме выходил во двор на зарядку. Специалистом комплекс восточных упражнений не был показан. Я выполнял упражнения, которые делал каждое утро дома.
Действительно, правы те, кто говорит, что китайцы – непредсказуемые люди. Они очень приветливые и сердечные, готовы прийти в трудную минуту на помощь. Порой возникали такие ситуации, что европейцу сложно было их понять.
Многие китайские медики с конца апреля осознавали, что без оперативного лечения невозможно достигнуть эффективного результата. Вопрос о дальнейшем врачевании уперся в финансирование.
Несколько дней беспокоили боли в верхней части позвоночника. Человеческий организм устроен таким образом, что он заранее предчувствует болезнь. За двое суток поздравил родителей с Днем Победы. В праздничный день раньше шести часов утра проснулся от жгучей, пронизывающей боли в позвоночнике, отдающей в левую руку. При этом вспомнил сразу всех святых.
Когда проводился массаж спины, только был слышен хруст и чувствовалось затвердение в мышцах. Сразу после массажа мне наложили на позвоночник и на левую руку тепловые аппликации. В Китае они сделаны из трав. В мешочки насыпается горячая растительная масса, которая затем накладывается на больные участки тела. В комнате стоял ароматный специфический запах сианских растений. Эта процедура проводилась утром и вечером.
У сотрудника администрации провинции попросил выделить некоторые денежные средства для медикаментозного лечения остеохондроза позвоночника. Она ничего не сказала, второпях покинула клинику.
В середине мая невооруженным глазом были видны последствия парализации. Я ни в коем случае не обвиняю в этом китайских врачевателей. С их стороны были предприняты все доступные методы лечения. Мне неясно становилось уже в клинике, почему не было договоренности со стороны китайской областной администрации госпитализировать в неврологическую или первую областную больницу.
Для меня лечение в китайской клинике являлось последним шансом поправить здоровье.
В один из майских дней Лю Супин откровенно призналась:
– Мы вас пригласили на лечение в научно-исследовательский институт традиционной китайской медицины по просьбе губернатора. Наша задача состояла главным образом в том, чтобы с вашей областью наладить деловые контакты. Мы желаем у вас открыть больницу народной китайской медицины. Поэтому мы пригласили вас на лечение, - сказала сотрудник администрации провинции. После некоторой паузы продолжила: - Врачи испробовали все народные методы китайской медицины. У них не получилось значительно облегчить ваше физическое состояние. Необходимо сложное оперативное лечение. Это стоит очень больших денег.

ИНВАЛИДНАЯ КОЛЯСКА

За две недели пребывания в клинике первый раз вышел в город.
До моего сознания в те дни многое не доходило. В НИИ прекрасно знали, какой пациент к ним приехал из России. Медперсонал все же не дал своего согласия выйти мне за пределы клиники без инвалидной коляски. Все мои уговоры в тот день были напрасны. Тогда для себя сделал вывод, что спорить с ними бесполезно. Необходимо было их методами умело воспользоваться. В шутливой форме создать такую обстановку, чтобы они оказались на моем месте.
Я сел в новенькую коляску для неходячих инвалидов и в сопровождении трех сотрудников спустился в вестибюль на первый этаж. Сопровождающие вывезли меня через торцовую дверь здания, за которой не крутой, но разбитый в нескольких местах пандус. Они втроем хотели перенести коляску со мной, но сделали несколько неуклюжих движений. Я их нерасторопностью воспользовался и с непривычного кресла поднялся.
При обсуждении лечения в Сиане допускал возможность передвижения в инвалидной коляске, но только не при таких условиях. Друзья, знакомые, сведущие в медицине, меня подбадривали, вселяли уверенность в успехе предстоящего лечения. Они были убеждены, что март станет подготовительным месяцем к сложному хирургическому вмешательству в мой организм. Два года назад главный невропатолог в центральной Пекинской больнице откровенно мне сказал: «Без сложного оперативного лечения уже не обойтись. Время упущено».
Эти слова не остановили моих намерений лечиться только в Китае. Я прекрасно понимал, что предстоящий курс врачевания, который мне необходимо пройти в восточной стране, будет очень сложным.
Мне досконально хотелось все знать о своем организме и методах, которые врачи были намерены применить. Такой информацией я не располагал.
С первого дня пребывания в китайском научно-исследовательском институте вел дневник.
Сианскую землю ощутил под ногами только в этот теплый мартовский день. Она необычайно приветливая. Для меня стало удивительно, что от почвы исходило тепло. С первого раза, когда под собой ее почувствовал, ощутил аромат, напоминающий чем-то парное молоко.
Мы втроем вышли за территорию клиники. Медсестра средних лет выскочила в медицинском халате. Это мне показалось странным. Когда проходила первая прогулка, старался от нее находиться в стороне. Для меня было совершенно непонятно, как женщина в такие годы может гулять по центру города в таком наряде.
Отошли от клиники метров на десять. Телохранители стали уговаривать меня сесть в непривычный передвижной транспорт. Я недолго думая предложил в нем прокатиться Ван Хуичинь. Она долгое время сопротивлялась такому повороту событий. В конце концов она не устояла перед моей настойчивостью и вынуждена была выполнить просьбу пациента. Я ее прокатил в инвалидной коляске по городу метров сто. После этого дальнейшие уговоры прогуливаться в коляске отпали сами собой.
Я уже свободно стал любоваться древним китайским городом.
Сиань расположен в центре равнины Гуаньчжун. К югу от города находятся горы Чжуннаньшань и Цуйхуашань, к востоку от него – горы Лишань и Хуаншань. На западе протекают реки Фынхэ и Цзаохэ, на юге – Хаохэ и Цзюэхэ, на востоке – Чаньхэ и Бахэ, а на севере Цзинхэ и Вэйхэ. Наличие множества гор и рек делает географическое положение китайского города привлекательным во многих отношениях. В ХIV веке стал административным центром вновь образованного округа Сиань (Сианьфу). Со второй половины ХVII века является основным городом провинции Шаньси. Крупный промышленный центр Северо-Западного Китая.
История города уходит в глубокую древность. Первые поселения людей возникли здесь 6000 лет назад, на протяжении 2000 лет Сиань был свидетелем зарождения, расцвета и падения по меньшей мере пяти императорских династий и три раза был столицей империи – Яньан, столица империи Цинь и империи Хань, и Чанъань, столица империи Суй и империи Тан.
Император Цинь Шихуанди, объединивший Китай под своей властью, расширил Сиань на северном берегу реки Вэй и создал поселения на южном берегу.
Если Сяньан находился к северу от современного Сианя, то столица империи Хань и ее преемница – великолепная Чанъань – стояли как раз там, где впоследствии возник нынешний уже город. Планировка Чанъани основывалась на традиционном китайском стиле: внешние городские стены образовывали прямоугольник, 10 км с востока на запад и 8 км с севера на юг. Внутри была сетка пересекающихся под прямым углом улиц и широких проспектов. Внешние стены достигали в высоту 5,5 метра, в толщину – от 5,5 до 9 метров у основания. В стене 11 ворот пропускали во внутренний город, где еще за рядом стен находились императорский двор, дворец и присутственные места администрации. Чанъань вполне могла спорить с Римом или Константинополем за право называться крупнейшим городом мира: в VIII веке н.э. внутри внешних городских стен проживало два миллиона человек, еще миллион жил снаружи. Предпринятая императором династии Суй Вэнь Ти реорганизация империи ставила своей целью стягивание в Чанъань лучших кадров для госаппарата со всех концов Китая. Сюда же естественным образом стягивались лучшие художники, ремесленники, поэты и писатели, философы и учителя, а также все мыслимые в то время материальные блага и богатства. Чанъань стала началом и концом Великого шелкового пути. Связанная с системой Великого китайского канала специально прорытыми каналами, Чанъань получила выход к морю. Город стал центром международной торговли, и в нем осело либо его посещало большое количество купцов, путешественников, мастеровых и миссионеров из самых разных стран мира – от огнепоклонников из Персии и мусульман до христиан-несториан. Неудивительно, что современный Сиань и его окрестности являются одной сплошной музейной территорией, – для этого хватило бы наследия одной Чанъани.
С закатом империи Тан в 907 году н.э. закатилась и слава Чанъани: новые столицы создавались и рушились теперь на юге и востоке, пока новый период стабильности империи не ознаменовался новой твердой столицей – Пекином. Чанъань стала Сианем и играла роль изолированного провинциального города.
Город известен не только своими монументами династий Хань, Тан и Мин, но и как база для посещения знаменитого Музея терракотовой армии Цинь, который находится к востоку от города. Мне довелось своими глазами увидеть историческую достопримечательность цивилизации. На этом месте до 1976 года было обычное поле. В том году крестьяне, копавшие колодец, провалились под землю и увидели поразительную сцену. В подземном склепе находились 6000 терракотовых воинов и лошадей в натуральную величину, выстроенных в боевые порядки. Статуи выполнены с высоким художественным мастерством, лаконично и просто, и в то же время с исключительной тонкостью отдельных деталей, имеют правильные пропорции и выразительны по пластической форме. Каждый воин имеет собственное выражение лица. Встречаясь с безмолвной армией, невольно окунаешься в атмосферу древней тайны.
Сиань лежит в среднем течении реки Хуанхэ — колыбели китайской цивилизации. Настоящий Китай родился именно здесь. Это, можно сказать, китайская Эллада, китайский Рим, если хотите, китайская Киевская Русь. Одним словом, истоки. От его былого величия осталось немного. Но громадная 14-метровая городская стена с ее 13-ю воротами отлично сохранилась.
Только в XX веке город стал преображаться в связи с постройкой железной дороги Чжэнчжоу – в 1930 году. Современная политика в отношении города – превратить его в мощный торгово-промышленный центр «в центре страны», в противовес бурно растущим гигантам побережья.
В окрестностях Сиани раскопано много цветной керамики первобытного общества, бронзовых сосудов эпохи Шан и Чжоу, черепиц династии Цинь, гончарных изделий в правление Хань и много других предметов и памятников культуры.
Культурные традиции наследовали от предков и заимствовали достижения из Индии и других стран, искусство Китая при династии Тан достигло расцвета.
Поблизости от научно-исследовательского института традиционной китайской медицины в центре Сиани, на перекрестке четырех магистралей расположена башня колокола (чжунлоу). Она была построена в 1384 году при императоре династии Мин Тайцзу (Чжу Юаньчжан). Колокольня занимает площадь в 1377,64 квадратных метра, с высотой тридцать шесть метров. Крыша ее имеет тройной антаблемент с приподнятыми по четырем углам карнизами. Раньше в башне висел огромный колокол для отбивания времени. От него и получило название архитектурное строение. Если смотреть с башни, то можно увидеть весь город. Вход в башню находится на северной стороне через подземный переход. Наверху сейчас выставлена коллекция восковых фигур императоров Чанъани, династии Цинь, Хань и Тан.
Пешком прошли не один километр. Уже стоим около лифта. Я решил на восьмой этаж подняться по лестнице. Движение туловищем резко делаю влево и своим ходом стал подниматься. Мои компаньоны завизжали, но я на их сопротивление не обращал никакого внимания. Им ничего не осталось делать, как в отделение подниматься пешком. Без визга не обошлось, но в их стону в тот миг не обратил внимания. Мы зашли в палату. Они были взмыленные от физических нагрузок и первым делом набросились с жадностью пить воду.
Светлана настойчиво заставила меня выпить налитую в бокале жидкость. Я рассчитывал, что в нем утоляющий жажду напиток. На деле там оказалась прохладная кипяченая вода. Налитое содержимое в стакане я пить не стал.
Молоденький парень Сяо По в комнате моментально плюхнулся замертво на софу. Несколько минут не мог отдышаться. Светлана первые минуты отдыха от моего поступка свирепела. В палату пришла старшая медсестра Тя Хунвей. Я китайских молодых людей в это время только подзадоривал. Им предлагал на лифте спуститься на первый этаж и проделать тот же маршрут. Они только от меня отмахивались, как от назойливой мухи. Я тогда принял решение завести китайскую молодежь. Им с моей стороны было предложено в находящемся помещении размяться физически. Ван Хуичинь начала было в азарте со мной соревноваться в приседании, но у нее духа не хватило.
Младший медперсонал долго смеялся над моими шуточками, когда мы возвратились с прогулки. Всем было рассказано о нестандартных действиях русского инвалида. Некоторые медицинские сестры отделения приняли решение в тот день запечатлеться на память сидящими в инвалидной коляске. Все их уговоры сфотографировать меня в непривычном кресле потерпели фиаско. Я был непримирим и твердо стоял на своем.
В палате с помощью разговорника медикам объяснил, что в коляску сяду только тогда, когда буду прооперирован и некоторое время не смогу самостоятельно передвигаться.



ПРОТКНУЛИ ГРЕШНЫЙ МОЙ ЯЗЫК…

К десяти утра пришел лечащий врач. Первым делом Хан Липин посмотрела язык, глаза и прощупала пульс на обеих руках.
– Вы согласны на проведения сложного лечения?
Я без колебания дал согласие.
В палату пришла врачеватель и принесла два небольших пузырька китайского лекарства от парализации "ZHAN JIN DAN". Оно представляло собой крохотные шарики темно-коричневого цвета со спичечную головку. По первоначальному согласию переводчика и сотрудника администрации провинции Шаньси Лю Супин за несколько дней до этого я созвонился с родителями и попросил их выслать по факсу рецепт, который мне выписали полтора года назад в пекинской клинике. Я рассчитывал, что новейший медикаментозный препарат будет назначен и применен во время лечения. К сожалению, этого не случилось, и оно было заменено на "ZHAN JIN DAN". Когда возвратился в Калугу, с помощью лабораторного исследования выяснилось, что лекарство, которое принимал в клинике, изготовлено из трав и никаких побочных действий не имеет, но малоэффективно от последствия детского церебрального паралича.
– В указанное время будете выпивать по двадцать горошин.
Лю Супин собралась уходить в областную администрацию. В дверях появилось много врачей. Впереди шел директор научно-исследовательского института традиционной китайской медицины Лю Шаомин. Он попросил переводчика задержаться.
Меня уложили в кровать.
– Пришло время проводить иглоукалывание на языке. Это процедура очень болезненная. Нужно согласие пациента на ее проведение. Если вы против, я делать не буду, – через переводчика обратился ко мне китайский лекарь.
– Я вам должен сказать, что в минувшую субботу связался по телефону с родным городом. За моим лечением следят не только город и область, но и Россия. Мной заинтересовались и китайские корреспонденты. Заявляю: я согласен на все методы лечения. Я иду на это не только ради того, чтобы стать таким, как все, то есть практически здоровым человеком, но и ради научных открытий в неврологии, ради таких же больных людей, как я сам, - твердым голосом сказал врачу.
Доктор попросил принести чистое полотенце. Я открыл рот. Врачеватель с помощью мягкого полотна схватил непослушный парализованный язык и проткнул его насквозь в трех местах. Процедура длилась около минуты. Игла сначала была вставлена по центру нежного органа. Затем специалист движением руки подкручивал иглу, находящуюся в языке. Процедура действительно очень болезненная. У меня помимо моей воли на глаза выступили слезы. Стоящая рядом Хан Липин после окончания процедуры вытерла пот с лица и шутя сказала:
– Ты утверждал, что никакого лечения не боишься, а сам покраснел и под глазами не совсем сухо.
Я начал оправдываться:
– Боль была нестерпимая. Всю волю сжал в кулак.
– Молодец! – сказал директор НИИ и крепко сжал мою руку. – Только единицы переносят это лечение.
В палату пришел врач Цао Жумлу, который проверил результат своего врачевания, проведенного в понедельник. Язык по-прежнему не двигался. Доктор тогда принял решение повторить процедуру. В тот день иглу вставил глубоко в рот, у самого корня языка. Болезненные ощущения были намного сильнее, чем двумя сутками раньше. Затем я перевернулся на живот, и специалист по иглоукалыванию уже вставлял лечебные иглы в поясницу, в ноги и в левую кисть. Я пролежал в таком положении сорок минут.
После этого меня силком заставили выпить пол-литра жидкости. С огромным трудом я ее пропустил через горло. После процедуры ощущение было такое, что у меня сильнейшая ангина.

КИТАЙЦЫ ВЕСЕЛЯТСЯ

В Сиане на каждой улице обязательно встретишь заведения общепита. В них полно народу. Китайская кухня славится своими приморскими, восточными блюдами. Эта нация любит кушать точно по расписанию.
В один из апрельских дней ближе к святому китайскому времени врачеватель по иглоукалыванию Цао Жумлу пригласил меня в уютное кафе на обед. Продолжался он в торжественном зале за большим круглым столом более трех часов. За столом сидели только высшие руководители клиники и я с китайской леди Ван Хуичинь.
По существу, я являлся мостиком между европейской и восточной медициной. Врачам интересно было увидеть результат проделанной за месяц работы. Они не скрывали заинтересованности в моем успешном лечении. Врачеватели внимательно наблюдали за моими действиями, когда я крошил калач в глиняную миску. Занимался я этим не менее семи минут. Официант подошел к столику и забрал миску, при этом выдал номер талончика. Через несколько минут подали заморское блюдо. Мне было в диковинку испробовать специфическое восточное кушанье.
На столе было не менее двенадцати блюд китайской кухни. По мере их исчезновения подносили другую разнообразную еду. Я побывал в хорошей дружной компании. Восточный народ умеет веселиться не хуже российского. Две бутылки китайской водки были выпиты моментально.
О китайском пиве разговор особый. Восточная нация его пьет как газированную воду. Врачеватели, находясь под хмельком, устроили между собой соревнование, кто быстрее выпьет наполненный без пены стакан пива. Высокие стаканчики при наполнении держали с наклоном, чтобы больше вошло содержимого без пены. Я видел, как у моих друзей начинает играть восточная кровь.
Врачи неоднократно предлагали с ними выпить, а затем заместитель директора по лечебной части уговаривал хотя бы пригубить их водочки, когда поднимался тост в честь китайско-российской дружбы. Я в очень вежливой форме отказался. Мне тогда преподнесли бокал китайского пива. Я к нему также не притронулся.
Китайцы прекрасно знали, что я никаких спиртных напитков не употребляю. Скорее всего, медики моим словам тогда не поверили, и решили проверить, так ли это на самом деле.
– Я не предполагал, что наш российский друг такой стойкий и волевой человек, - сказал во всеуслышанье за обедом заместитель директора института традиционной китайской медицины.
Приглянувшиеся блюда на европейскую тарелочку мне накладывала Ван Хуичинь.

* * *
В конце апреля я преподнес лечащему врачу Хан Липин в виде сувенира семисотграммовую бутылку "Русской водки". Она была на седьмом небе. В знак благодарности я был приглашен элитой института на торжественный обед. Намеревался пролезть на это торжество социальный сотрудник По Хуэюе (Сяопо). Организаторы мероприятия переглянулись со мной. Я только развел руками, показывая тем самым: смотрите сами. Со мной прошла только Ван Хуичинь и села справа.
Слева от меня за столом сидел директор клиники Лю Шаомин. Он поздоровался за руку и поприветствовал приглашенных, только потом сел на свое место. Уже за столом директор посмотрел результаты врачевания левой руки.
В высокие китайские стаканы официант налил русскую водку. Присутствующие начали ее пить, медленно. Тут мне пришлось вмешаться: показывая большим пальцем, какой замечательный врач Хан Липин, я объяснил, что точно такой и разлитый напиток. Если будете его пить таким образом, то много не выпьете и не почувствуете никакого кайфа. Я взял в руку стакан с налитой "Пепси-колой" и показал, что водку необходимо пить на одном дыхании. С этого момента понеслось: рюмка за рюмкой. Мой лечащий врач к концу обеда был навеселе.
По дороге в клинику меня благодарили за русский поистине царский напиток. Китайцам невдомек, сколько он сгубил душ на Руси.

* * *
Наступает время лечебной процедуры. Я переоделся в больничную одежду. Медсестра и социальный работник Сяопо нервничают: почему я во всем больничном? Я требую как можно быстрее начать лечебные процедуры, а китаянка из платяного шкафа вынула рубашку с костюмом и чуть ли не насильно требует одеваться. Я уговорам не поддался. Только после того как в палату пришла старшая медицинская сестра, был вынужден подчиниться и быстренько одеться в парадную форму.
Невдалеке от клиники расположен развлекательный клуб, в котором собираются и отдыхают сотрудники НИИ. На этот раз были приглашены специалисты, в основном занимающиеся моим врачеванием. В развлекательном центре китайцы поют под караоке, танцуют, кто-то играет в карты и балуется алкоголем. Я оказался за одним столиком с лечащим врачом. Она уже была навеселе, а я еще налил приличную дозу «горючего». Женщина не из слабого десятка, она опустошила стакан до дна и пошла плясать со своими коллегами.
До чего же тонкие люди китайцы! Это у них, видимо, заложено в генах. Порой невозможно просчитать их дальнейшие действия. Меня приглашает китайский врач пройти с ней на сцену и попытаться потанцевать. Я любыми способами старался отказаться, но она была настойчива, и присутствующие медики требовали того же. Мне ничего не оставалось делать, как выполнить их пожелание. Постоял на сцене, сделал какие-то неуклюжие движения. После чего, извинясь, вернулся к столу.
Для чего это было сделано, мне абсолютно непонятно. Скорее всего для того, чтобы в непринужденной обстановке посмотреть мой вестибулярный аппарат. Врачам необходимо было скоординировать мое дальнейшее лечение.

КУХНЯ

В один из вечеров я был приглашен в гости к старшей медицинской сестре отделения Тя Хунвей. Она живет недалеко от клиники. С социальным сотрудником Сяопо мы пешком дошли минут за двадцать. Квартира – на пятом этаже. Лестницы в китайских домах узкие и достаточно крутые. В пятиэтажках, как и в российских хрущевках, лифта нет.
Для россиянина планировка китайской трехкомнатной квартиры – явление необычное. Меня, как европейца, очень шокировали габариты и расположение кухни. Наши российские женщины диким голосом «запели» бы, так как кухни в китайских пятиэтажках значительно уже наших.
Мы, россияне, привыкли большую часть свободного времени с друзьями и единомышленниками проводить при закрытых дверях на кухне. Сколько там анекдотов было придумано и рассказано потом по всей стране, история умалчивает. Русская земля родила великих писателей и поэтов, которые по ночам на этих же кухнях писали свои лучшие произведения с папиросой во рту, запивая крепким черным кофе.
Русский человек осознает в полной мере свою значимость только после пребывания на чужбине. В повседневной жизни мы не понимаем, что для каждого из нас означают такие имена, как А.Пушкин, Л.Толстой, А.Чехов, С.Есенин. Я только сейчас стал глубже вдумываться в поэтическое творчество и пройденный жизненный путь Владимира Высоцкого. Разве мог при жизни поэт предположить, что в новом тысячелетии его будут слушать в одной из китайских провинций? Если бы ему об этом кто-то сказал, он тогда б написал юмореску. Высоцкий просто сгорел, как факел, как метеорит. У него другого конца и быть не могло. Ему было очень сложно на протяжении многих лет ежедневно раздваиваться между свободной Европой и тоталитарным государством.
До последнего момента я не мог сообразить, где в китайской квартире святая комната, которая на Руси создает семейный уклад. Нет, вы не угадали, это не спальня. Да, на этот раз вы оказались правы, любовь к мужчине лежит в первую очередь через желудок.
На кухню в китайской квартире можно попасть только через зал. На ней даже двоим невозможно развернуться. Она, скорее всего, предназначена только для одного человека. По моим наблюдениям, вся тяжесть ведения домашнего хозяйства возложена на женские плечи – хранительницы семейного очага. У меня создалось впечатление, что китайцы не занимаются заготовкой продуктов впрок. У них это, видно, не принято. Зимы в этой местности никогда не бывает. По рассказам местных жителей, в городе Сиане круглый год определенные деревья и кустарники одеты в зеленый наряд.
В состоятельных китайских семьях не заведено на пол стелить палас. Пол у них паркетный. Гордостью китайской семьи являются установленные в зале в несколько рядов от пола до потолка изготовленные местными умельцами изделия из фарфора. Члены семьи с гордостью рассказывают и показывают семейные фотографии. В каждом доме – телевизор с большим экраном и дисковым видеомагнитофоном отечественного производства.
Хозяйка квартиры при расставании в знак признательности и уважения подарила мне миниатюрную вазочку из китайского фарфора и две сувенирные упаковки. Одна была заполнена соком из китайских фруктов, вторая – подарочным кофейным набором.